Ветка уперлась в потолок. Осташа находился в кривой и горбатой подземной полости. Вся она была засыпана битым камнем. С потолка свисали ледяные сосульки. На камнях стояли сказочные ледяные свечи. Дальние края пещеры съедала шевелящаяся темнота.
— Эге-ей!.. — гулко послышалось откуда-то сверху. — Тук-тук! Гостей примешь?..
Осташа оглянулся и увидел дыру, сквозь которую попал сюда. Из дыры вытекал ледяной язык.
«Неужто за мной полезет? — с тоской подумал Осташа про Чупрю. — А почему и нет? Вдруг он побоится, что пещера другой выход имеет, — значит, надо меня догнать. Здесь это просто… Да кончится когда-нибудь это все или нет?!»
От отчаяния и злобы у него даже раздвоилось в глазах. Он поднял обломок и швырнул его вверх в трубу. В трубе постукало, а потом булыжник вылетел обратно и ударил Осташу в грудь.
— Ладно, Чупря, — вслух сказал Осташа, потирая ушиб. — Ладно… Я доделаю дело… Ты сам того захотел.
Тот же Кирюха Бирюков говорил, что в пещере имеется подземная петля… Надо ее отыскать, пока есть свет. Осташа вывернул шею и принялся осматривать потолок. Закопченная полоса вела вглубь пещеры.
Ломая ледяные столбики, Осташа полез по глине и камням под этой полосой, словно под Млечным Путем. Сзади раздался стук. Осташа посмотрел на вход — из него вылетали тлеющие поленья. Чупря решил обезопасить себя в пещере костром.
Больше не оглядываясь, Осташа согнулся пополам и пауком продолжал карабкаться дальше, куда-то вниз. Хорошо, что подметки на сапогах еще держались, хотя пальцы ног торчали наружу. Босому здесь совсем невмочь было бы… Горящая ветка тряслась в руке, и свет бесконечно и многообразно мялся и переламывался на выступах и впадинах стен и потолка.
Откуда-то сзади и сверху долетел гулкий голос Чупри. Невозможно было разобрать ни единого слова. Осташа с запоздалым сожалением подумал, что по борозде сбитых ледяных столбиков Чупря легко найдет его след. Где же эта развилка подземной петли?..
В косой и безобразной щели откуда-то сбоку по своду выползла другая полоса копоти. Вот она, развилка!
Тяжело дыша, Осташа замер на месте, чтобы решить, куда ему лучше лезть: вниз и левее или наверх и прямо? Он представил, как придется выбираться, и решил, что лучше лезть вниз. Тем более Чупря, который пойдет по ледяному крошеву, верхний лаз может и вовсе не заметить — смотреть-то он станет под ноги… Пока Осташа размышлял, сзади послышался каменный бряк и какое-то невнятное гавканье. Это Чупря ругался — то ли оступился и упал, то ли башкой задел о потолок.
Ветка угасала. Если бы не Чупря позади, Осташа бы ни за что не полез дальше. Жутко даже представить такое — остаться в здешних ходах без огня. Темнота столь густая, что берешь себя за озябший нос холодной рукой, а кажется, будто взялся за чужой нос, а твой нос щупают пальцы того самого чужака… Осташа подул на уголья тлевших сучков и чуть-чуть помахал веткой, чтоб разгорелась. Даже не темнота страшна. Здесь такие мятые стены и потолки, что щупай не щупай, все равно не поймешь, проход это или просто ямина. Здесь так сложно пробираться во тьме по зыбким камням, что не сохранишь чувство пути и не сообразишь, прямо ты ползешь или давно повернул… Отсюда на ощупь не выбраться. Это могила.
И Осташа быстро, насколько мог, полез вперед. Решимость его была соразмерна огню на ветке. Огонь гас, и глиняный ужас холодом и тьмой облеплял со всех сторон. Осташа то и дело задирал голову к потолку, отыскивая путеводный след копоти. Проходы тянулись бесконечно, потому что здесь каждая сажень казалась верстой. Порою стены оплывали каменными потеками, словно грязь застыла каплями, наползающими друг на друга. Последние отсветы с Осташиной ветки звездными россыпями блестели на этих потеках. Тяжелые каменные занавеси небрежно лежали на стенах. Все было изузорено, изурочено, словно кто-то в темноте абы как резал завитушки на кривых окладах скальных икон. Только вот чьи уродливые рыла глядели с этих образов мертвыми, холодными глазами?..
Гора, такая суровая и цельная снаружи, внутри была вся изъедена дырьями, как трухлявый пень. Какие-то причудливые громады вставали то справа, то слева. Осташа старался не думать ни о бесах в скалах, ни о вогульских чудищах, которые прогрызли, проели, проточили эти нечеловеческие пути. Можно сойти с ума, можно захлебнуться тоской и разбить лоб о камень — лишь бы все поскорее кончилось.
Ветка погасла, когда Осташа ползком пробирался сквозь какую-то чертову глотку. Осташа полежал, слыша только бой своего сердца. Даже голос Чупри затерялся в изгибах всех этих кишок. Но потом Осташа пополз снова, пока не почуял, что куда-то выбрался. Он осторожно сел и принялся дуть на красный уголек на конце своей ветки. Уголек затлел поярче. Осташа начал махать им в пустоте, пока не выскочил робкий язычок огня. Язычок выглянул — и тотчас спрятался опять, но Осташа увидел, куда пробираться дальше.
В темноте, в тишине, вздрагивая от каждой упавшей капли, Осташа лез по самому краешку безумия. Саднящими, окровавленными ладонями он ощупывал склизкие валуны перед собою. С тягучим бережением упирался избитыми коленями в каждый камень.
«Ты мне заплатишь, Чупря, за весь этот страх… Ты мне за все заплатишь… Я тебя убью, страшно убью, Чупря…» — истово повторял он про себя как молитву.
И вдруг призрачный, потусторонний звук, тихий, но ошеломляющий шепот, словно дымкой, скользнул вдоль его ушей. Слипшиеся от глины волосы шевельнулись на висках.
«Демоны за мной пришли? — подумал Осташа. — Это за то, что я барку убил?..»
Он приник к каменной груде, будто надеялся, что демоны его не заметят.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210