Она тут же открыла глаза и встретила напряженный, немигающий взгляд Кэла Джермейна.
– Это вы! – Она вспыхнула и резко отпрянула. Господи Боже, она только что выставила себя круглой дурой!
Не сказав ни слова, он отвернулся и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. И оставил ее один на один с жестоким стыдом.
Кэл снял с себя мокрую одежду и вытерся полотенцем. Потом подошел к окну и стал смотреть на море.
В такую ночь отправиться в путь может только безумец или преступник. А к какой категории отнести спасенную им компанию? Ведут они себя странно. Облокотившись на подоконник, он подумал, что они явно чего-то боятся. Кэл уже видел такой взгляд в глазах сотен южан, пострадавших от войны. Но эти семеро определенно что-то скрывают. А Далси Трентон? В ней видна какая-то жесткость, будто она готова идти против любого, кто станет угрожать ее подопечным.
Как только он увидел ее, то сразу подумал… Боже, какой же он дурак! В его жизни больше нет места женщине. Ни одной. А особенно той, что будет напоминать ему о прошлом. И все же… Она назвала его папой и поцеловала во сне, а он отреагировал на этот поцелуй неожиданно и совсем не по-отечески… Он со злостью отбросил полотенце и лег в постель. Но сон не шел. Ворочаясь с боку на бок, он будто снова ощущал прикосновение ее губ.
Глава вторая
Далси поднялась с кровати и подошла к окну. На горизонте вставало солнце, золотившее капельки росы, которые покрывали все вокруг. На отдаленном холме паслось стадо оленей. Где-то рядом мычала корова, и птицы уже начали исполнять свою утреннюю симфонию. Свежевспаханные черные поля были разделены стройными рядами деревьев пальметто – их листья покачивались под легким ветерком. Кое-где величаво раскинули свои ветви поросшие мхом дубы.
От этого мирного сельского пейзажа у нее на глаза наворачивались слезы. Ее молитвы были услышаны и вознаграждены. Но теперь надо придумать способ, как остаться в этом раю. Папа всегда говорил: использовать существующую возможность может каждый дурак, но создать возможность на пустом месте под силу только умному.
Девушка отвернулась от окна и только тут заметила, что ее одежда выстирана и висит на спинке стула. Сорочка и юбки смотрелись как новенькие, а поношенное платье было прекрасно выглажено. Возле стула стояли до блеска вычищенные лайковые туфли.
На низеньком комоде виднелся тазик с водой, а рядом кусок лавандового мыла и мягкое льняное полотенце. Улыбнувшись, Далси начала умываться. Да благословит Господь Джермейнов. Несмотря на кажущуюся суровость, они необыкновенно добры…
– Она лжет, – резким от гнева голосом сказал Кэл. Присоединившись к тетушке и братьям за обеденным столом, он накладывал себе в тарелку кукурузный хлеб, яйца и жареную свинину.
– А дети? – полушепотом спросила тетя Бесси. – Как ты объяснишь их слова?
– Все они лгут. Этот шторм надвигался давно. Над Чарлстоном уже несколько дней собирались тучи.
– Так зачем же, по-твоему, они сели в лодку?
– Они от кого-то скрываются. Обычно беженцы рассказывают о погибших родственниках, о пропавшем имуществе. А они молчат. Здесь что-то не так…
– Может, они не в ладах с законом? – спросил Барк.
– Но мисс Трентон похожа на славную южанку, – возразила тетя Бесси.
– А разве славная южанка не может ничего натворить? – Кэл глухо рассмеялся. – Оглянитесь вокруг, тетя Бесси, и посмотрите, во что мы все превратились из-за этой войны.
– Говори за себя, – парировал Барк. – А меня вполне устраивает то, во что я превратился.
– Да уж! Сколько денег ты просадил в свою последнюю поездку в Чарлстон? – отрывисто осведомился Кэл.
– Вполне достаточно, чтобы меня пригласили на следующую партию в покер.
– В заведение Нелли Симпсон!
– Я хожу туда только ради карт, – не сдавался Барк.
– Я слышал, что игрок делает ставку лишь после того, как вернется от одной из барышень, – вмешался Дарв.
У тети Бесси сверкнули глаза.
– Я не допущу у себя в доме таких речей!
– Да, мэм. Прошу прощения. – Дарвин поднес к губам чашку и вперил взгляд в кружевную скатерть безупречной белизны.
– А ты, Барклай? – Тетя обрушила свой гнев на очаровательно улыбающегося среднего племянника. – Как ты можешь ездить в Чарлстон после того, что сделал генерал Шерман с этим прекрасным городом?!
– Кажется, мы говорили о наших гостях. – Кэл решил сменить тему, неизменно вызывавшую у тетушки вспышку раздражения.
– Разумеется. Знаешь, Кэлхен, – продолжала тетя Бесси, будто и не отвлекалась от этого разговора, – я не представляю, как мы можем отказать им в пристанище.
– Я и не предлагал этого. – Кэл откусил кусочек кукурузного хлеба и снова подумал о том, как не хватало ему на войне вот таких простых удовольствий. До войны многое принималось как должное – постель, сухая одежда и теплый кукурузный хлеб, только что вынутый из печи. – Во всяком случае, сейчас, – продолжал он. – Но как только больные поправятся, они вернутся в Чарлстон. – Чем скорее, тем лучше, добавил он про себя – и сразу почувствовал неловкость от непрошеного воспоминания: прильнувшее к нему тело женщины, нежность ее губ, мимолетное прикосновение ресниц… Внезапно потеряв аппетит, он отодвинул тарелку.
– Как ты думаешь, когда они будут готовы к отъезду? – спросила тетя Бесси.
Кэл пожал плечами:
– Должно быть, через неделю, не раньше.
– Может, приготовишь больным какое-нибудь снадобье? – спросила тетя Бесси.
– Сделаю все, что смогу, – отозвался он уже с лестницы.
Войдя в комнату к больной, он чуть было не столкнулся с Далси и инстинктивно вытянул руку, чтобы удержать ее. Кэла бросило в жар, и он тотчас же отпустил ее руку, сделав шаг назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50