Непроверенными оставались
еще два адреса.
Настя закрыла уголовное дело и посмотрела на Ольшанского. Следователь
быстро печатал на машинке, повернувшись к Насте спиной и ссутулившись на
неудобном стуле.
- Константин Михайлович! - позвала она.
Он резко обернулся к ней, задев при этом локтем высокую стопку бумаг
на рабочем столе. Документы разлетелись в разные стороны, некоторые упа-
ли на пол. Ольшанского это, однако, ничуть не обеспокоило.
- Да? - спокойно отозвался он, словно ничего не случилось, снял очки
и принялся ожесточенно тереть пальцами глаза.
- У меня к вам три вопроса. Один - по делу и два - не по делу.
- Начинай с тех, которые не по делу, - добродушно сказал следователь,
по-птичьи склонив голову набок и зажав пальцами переносицу. Как все лю-
ди, страдающие сильной близорукостью, без очков он выглядел растерянным
и беспомощным. Чтото неуловимо изменилось, и Настя вдруг поняла, что у
Ольшанского удивительно красивое лицо и огромные глаза с девически длин-
ными ресницами. Толстые стекла "близоруких" очков делали глаза маленьки-
ми, а чиненая-перечиненая оправа с многочисленными следами склеивания
уродовала следователя до полной неузнаваемости.
- Вам хватает вашей зарплаты?
- Смотря для чего, - пожал плечами Ольшанский, - Для того, чтобы не
подохнуть под забором, - вполне, даже с избытком. А для того, чтобы хо-
рошо себя чувствовать, - не хватает.
- Что для вас означает "хорошо себя чувствовать"? - допытывалась Нас-
тя.
- Для меня лично? А ты, оказывается, нахалка, Каменская! Сейчас я
начну тебе отвечать, а ты мне в душу полезешь. Мне придется рассказывать
о своих вкусах, пристрастиях, о хобби, о семейных проблемах и еще Бог
знает о чем. С какой стати? Ты мне кто - сват, брат, лучший друг? Давай
второй вопрос.
Следователь откровенно хамил, но при этом весело улыбался, сверкал
ослепительными ровными зубами, и было совершенно непонятно, сердится он
или шутит.
- Вы недовольны, что вместо Ларцева по делу Ереминой буду работать я?
Улыбка на лице Ольшанского стала еще шире, но ответил он не сразу.
- Я люблю работать с Володей, он классный специалист, настоящий мас-
тер. И вообще он мне глубоко симпатичен. Я всегда радуюсь и как следова-
тель, и как человек, когда мне доводится с ним общаться. Что же касается
тебя, Анастасия, то с тобой я никогда раньше не работал и почти тебя не
знаю. Гордеев тебя очень хвалит, но для меня это - пустой звук. Я привык
сам составлять мнение о человеке. Ты удовлетворена моим ответом?
- Честно говоря, нет. Но ведь другого ответа не будет?
- Не будет.
- Тогда третий вопрос: где тот бизнесмен, который отвозил Еремину до-
мой в пятницу, 22 октября, после банкета?
- К сожалению, уехал домой, в Нидерланды. Но в квартире Ереминой его,
похоже, не было. Ты протокол осмотра квартиры прочла?
- Не успела. Я читала только свидетельские показания. А протокола
допроса этого бизнесмена там нет. Его что, не допрашивали?
- Нет. Он улетел до того, как обнаружили труп и возбудили дело. Одна-
ко когда Еремину начали разыскивать, он еще был в Москве, и гендиректор
фирмы звонил ему и справлялся о девушке. Таким образом, о событиях вече-
ра 22 октября мы знаем только со слов начальника Ереминой. Так вот, в
квартире отпечатков пальцев этого бизнесмена не обнаружено.
- А как вы определили? С чем сравнивали? - удивилась Настя.
- С отпечатками на документах, которые подписывал этот богатый
джентльмен.
- Документы представил все тот же гендиректор?
- Совершенно точно.
- Слабовато, - с сомнением произнесла Настя.
- Слабовато, - с готовностью согласился Ольшанский. - Но, может быть,
тебя утешит то обстоятельство, что сей господин в 22.30 того же вечера
звонил из гостиницы "Балчуг" в Париж, о чем есть соответствующая запись
у телефонисток. А Еремина, если ты помнишь, около одиннадцати вечера бы-
ла жива-здорова и беседовала по телефону с подругой. И вообще маловеро-
ятно, чтобы этот голландец был причастен к убийству, потому что убили-то
ее никак не раньше 30 октября. Конечно, надо бы его допросить, но это,
как ты сама понимаешь, долгая песня - через МИД, посольство и так далее,
тем паче, что он вполне может куда-нибудь уехать из Нидерландов по своим
коммерческим делам. Не гоняться же за ним по всему миру.
- Константин Михайлович, мне работать по вашим версиям или самой ду-
мать?
- А у меня пока всего две версии. Первая - убийство Ереминой связано
с темными делами на фирме. Вторая - она действительно психически больна
и стала жертвой какого-то подонка, случайно попавшегося ей на пути. Пер-
вую версию проверять пока не начали, по второй сделано достаточно много,
но, к сожалению, безрезультатно. Никаких следов передвижения погибшей за
те несколько дней, что прошли с момента ее исчезновения и до обнаружения
трупа, найти не удалось.
- И в чем вы видите мою задачу? - спросила Каменская.
- Я хочу, чтобы ты подумала, как еще можно поработать над второй вер-
сией. Я хочу, чтобы ты придумала, где и как обнаружить след Ереминой,
если допустить, что она и в самом деле была в состоянии острого психоза.
Поговори со специалистами, посоветуйся с психиатрами, выясни, как ведет
себя больной в таком состоянии, прикинь, куда и зачем девушка могла бы
отправиться.
- А как же первая версия? Насчет махинаций на фирме? Не будем прове-
рять?
- Анастасия, ты меня умиляешь, ей-крест! - взмахнул руками Ольшанс-
кий. - Разве ты в состоянии одновременно делать и то, и другое? Я хочу,
чтобы ты работала по версии, которая, исходя из материалов дела, кажется
мне более перспективной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19