Так вот она о чем! Логан расхохотался. – Похоже, ты обязана мне жизнью!
Солейс энергично кивнула.
– И вечной благодарностью! – Ее изумрудные глаза скользнули по его губам.
Жаркая волна желания накрыла Логана с головой. Кровь Христова! Да он загорается от одного взгляда этой чертовки! Логан уставился на сокола. Чем раньше он покончит со своими занятиями, тем скорее останется наедине с Солейс. Все его тело ныло от неудовлетворенного желания. Еще ни одна женщина не действовала так на Логана. Ни одна женщина так не занимала его мысли, не овладевала всем существом.
Вытащив приманку, Логан отступил от шестка. Солейс не отодвинулась, когда он оказался так близко к ней. Неужто она тоже так сильно хочет его?
– Скажи, что мне сделать? – спросила девушка. Невеселая усмешка тронула губы Логана.
– Не провоцируй меня.
Солейс опустила голову, но он успел заметить, как дрогнули ее губы. Усмехнувшись, она подобрала юбки, подошла к перевернутой клетке, уселась на нее и начала наблюдать за ним.
Логан вышел на середину площадки. Широко расставив ноги, он поднял приманку и завертел ею над головой. Белоснежный сокол насторожился, переступил с ноги на ногу, а потом впился в Логана блестящими, черными глазами.
В воздухе раздался хриплый крик, и Логан, вскинув голову, увидел черного сокола. Устроившись на ближайшем шестке, он не сводил с приманки голодных глаз.
Логан неторопливо вертел над головой тяжелый мешочек, наполненный песком и обшитый птичьими перьями, описывая широкие, ровные круги, и в который уже раз напоминал себе, что его задача – следить за своими питомцами, а вовсе не за Солейс. Но вот беда – глаза его сами собой возвращались к девушке. А на нее, безусловно, стоило посмотреть, особенно сейчас, когда она горделиво, будто королева, восседала на опрокинутой старой клетке. Впрочем, в своем роскошном платье из голубого бархата Солейс и походила на королеву.
Логан все быстрее и быстрее вращал приманку, слыша, как она со свистом рассекает воздух у него над головой.
– Ну хватай же, проклятая птица! – пробормотал он. Белоснежный сокол, словно обидевшись на его слова, встопорщил перья и пронзительно крикнул.
Смерив Логана возмущенным взглядом, птица переступила лапами и демонстративно повернулась к нему спиной. Солейс ехидно усмехнулась.
Логан бешено вращал приманку, пока у него не заболела рука. Наконец он с проклятием отшвырнул приманку в сторону.
– Чудесно! Так ты никогда не научишься охотиться! – процедил он сквозь зубы.
– Нельзя ведь винить в этом сокола. Он не может летать с такой скоростью.
Логан обернулся. Глаза его потемнели и стали почти черными. Подобрав с земли приманку, он пригладил растрепанные перья и с поклоном подал девушке увесистый мешочек.
– Может, попробуете сами, миледи?
Солейс подошла к нему, взяла приманку, отпустила бечевку подлиннее и повернулась к Логану спиной. А тот мечтал об одном – обхватить ее за талию и прижать к груди. Проклятие! Напрягшаяся плоть болезненно пульсировала.
Солейс мелодично свистнула, и сокол тут же насторожился. Птица покосилась на нее через плечо, и девушка нежно заворковала:
– Пойдем, милая. Нельзя лениться, детка! Будешь сидеть весь день на шестке – разжиреешь, как каплун!
Подбросив кверху приманку, она начала крутить ее над головой. Белый сокол забеспокоился, переступил с ноги на ногу и заинтересованно уставился на Солейс.
Девушка, подражая старому Бену, издала повелительный свист, заставляя сокола броситься на жертву. Блестящие глаза птицы впились в мохнатый клубок перьев, с легким шорохом рассекающий воздух. Солейс продолжала равномерно крутить приманку над головой. И вдруг сокол с пронзительным криком сорвался с шеста, взмыл в высоту и, сделав небольшой круг, камнем упал на приманку. А потом как ни в чем не бывало вернулся на свой шесток, зажав лапой мятый комочек перьев.
Окинув сокола долгим одобрительным взглядом, Солейс повернулась к Логану. Ее изумрудные глаза сияли торжеством.
Улыбка девушки была так заразительна, что он улыбнулся в ответ.
– Мы сберегли бы кучу времени, если бы ты с самого начала взяла дело в свои руки.
Логан направился к белому соколу.
– Ты так спешишь?
Он через плечо бросил на нее голодный взгляд. Подойдя к нему вплотную, Солейс приподнялась на цыпочки и потянулась к его уху.
– Ты ведь никакой не сокольничий, верно?
Логан застыл на месте. Кровь Христова! Неужто этой чертовке удалось выведать все его тайны?
Ее мягкий смех прозвучал в ушах Логана музыкой.
– Ну… может, ты и сокольничий, но по крайней мере не из самых опытных!
Он натянул толстую кожаную перчатку.
– Интересно, а ты у кого научилась, как надо делать манок?
Подойдя к белому соколу, Логан протянул к нему руку в перчатке. Птица все еще сжимала в когтях свою добычу, имеющую уже довольно жалкий вид. Логан осторожно коснулся взъерошенных перьев сокола, но тот, сразу придя в ярость, встопорщился еще больше и больно ударил его клювом.
Солейс потупила глаза.
– Знаешь, я раньше постоянно вертелась вокруг старого Бена. Вот и научилась.
Получив сокрушительный отпор, Логан отступил и, вытащив из сумки кусок окровавленного мяса, предложил его перегрину. Мгновенно забыв о прежней добыче, птица разжала когти и бросилась на новую. Выхватив аппетитный кусок из рук Логана, птица начала терзать его клювом.
Подобрав мешочек с перьями, Логан обернулся к Солейс. При виде ее сияющих на солнце волос в нем вспыхнуло желание. Их пламя манило его, как пламя костра манит ночью усталого путника. Едва владея собой, Логан как зачарованный двинулся к ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92