Клейманы уже сидели на диване. Квин встал.
– Добрый вечер.
– У нас еще не было возможности выразить вам свои соболезнования по поводу вашего сына, – сказал Квин и, поворачиваясь к Саре, добавил: – И вашего мужа.
– Да, мы столько пережили, – ответила Леда.
Несколько минут все молчали.
– Я надеюсь, что скоро мы встретимся с вашим малышом, – сказала Кэтрин. И Сара, подняв голову, обнаружила, что Кэтрин обращается к ней. – Я с нетерпением жду этого.
– Мы попросим няню принести его нам после ужина, – пообещала Леда. – Он симпатичный мальчик. Он заставит вас еще сильнее захотеть своего собственного.
– О, я знаю, – с улыбкой ответила Кэтрин, – я уже хочу.
На пороге появился Грувер.
– Приехали Маккаулы, миссис Холлидей. Сара начала вставать, но Леда усадила ее обратно.
– Сиди, я сама прослежу, чтобы они устроились.
Сара с благодарностью улыбнулась ей.
– Рада, что вы поладили, – заметила Кэтрин, когда Леда извинилась и пошла встречать новых гостей. – Мне кажется, вы именно то, что ей было нужно.
– Ну, наши чувства взаимны, – ответила Сара.
– Надеюсь, у вас будет время пообщаться с моей женой, – сказал Квин. – Кэти слишком любит меня, чтобы жаловаться, но у нее мало подруг сверстниц, и я уверен, она умирает от желания задать вам множество вопросов.
– Конечно, мы пообщаемся, – заверила Сара. Правда, она не представляла, что ценного сможет рассказать этой милой женщине. Сама она была одна и напугана, когда носила под сердцем ребенка, а когда Вильям появился на свет, она вообще была без сознания. Наверное, взрослые женщины больше подошли бы Кэтрин в роли наперсниц.
Вскоре появились Николас и Милош, и разговор зашел о предстоящей грозе и о том, как мало было дождей в этом сезоне. Маккаулы присоединились к ним, и Николас представил всех друг другу.
Слуги превзошли самих себя, и Сара заметила, что даже Николас был доволен столом и обслуживанием.
– Будет ли позволено джентльменам удалиться в кабинет и покурить? А после мы присоединимся к вам, милые леди, в гостиной, – сказал Николас.
Насытившись изысканными яствами, все перешли в холл, откуда мужчины отправились в кабинет Николаса.
Шум на верху лестницы привлек всеобщее внимание. Громкий голос, фальшиво напевающий «Девчонок из Баффало», донесся с вершины изогнутой мраморной лестницы. У Сары волосы встали дыбом, когда она в ужасе подняла глаза.
О нет! Боже мой, нет! Только не сейчас! Только не так!
Молчание гостей у подножия лестницы показалось Саре таким же громким, как и вопли наверху. На лестнице появилась женщина, ступавшая неуверенными шагами. На ней было ярко-зеленое атласное платье и такого же цвета бант в растрепанных, грязных оранжевых волосах.
Сара почувствовала панику. Женщина не только проснулась, но она была все еще пьяна. Или снова пьяна! Что она натворит, когда обнаружит, что Клэр здесь нет? Сара подумывала о том, чтобы запереть ее в комнате, но тогда эта мысль показалась ей слишком жестокой. Но теперь…
Миссис Патрик неуверенно спустилась на одну ступеньку. Петь она перестала, и теперь, сощурившись, пыталась сосредоточить взгляд на ошеломленно взиравшей на нее публике внизу.
– Где Клэр? – громко спросила она трескучим голосом.
Началось.
Сара почувствовала, как одна за другой в ее сторону обернулись все головы, и она увидела в один миг шок на лицах гостей, улыбку Милоша, сочувствие Леды и ярость на лице Николаса.
Кожа над его накрахмаленным воротничком превратилась в синевато-багряную. Его глаза, казалось, вот-вот просверлят ее насквозь.
Она взглянула на мать Клэр и перевела взгляд обратно. Запоздалое сожаление охватило ее. Она должна была остаться с ней. Должна была приказать кому-нибудь из слуг присматривать за ней. То, что всего несколько часов назад казалось бессмысленной тратой времени, сейчас было очевидным.
Она должна была запереть дверь.
Что скажет миссис Патрик, что она сейчас сделает?
Сара встретилась взглядом с Николасом, и его ярость проникла в самые глубины ее жалкой, обреченной души.
Он предупреждал ее.
И все оказалось гораздо хуже, чем он мог себе вообразить.
Глава десятая
Как при замедленной съемке, не слыша других звуков, Сара в ужасе наблюдала, как мать Клэр дошла до первого лестничного пролета и, споткнувшись, задела основание бело-голубого сосуда. Листья заколыхались. Горшок перевернулся, и черная земля вместе с керамическими осколками рассыпалась водопадом, окатив Николаса и ошарашенную Пенелопу.
Одна из женщин, стоявшая к Саре ближе всех, взвизгнула. Сверху раздался глухой смешок и громкое: «Уп-с!»
Женщина неуклюже упала, растянувшись в неприличной позе, широко раскинув ноги, приземлившись задом. Юбка задралась, обнажив полные бедра. Прическа и нелепый бант перекосились. Словно удивившись, она сощурилась и отбросила с лица прядь всклокоченных волос. Одна туфля слетела с ноги.
Если бы у Сары была возможность загадать одно, единственное в жизни желание, она пожелала бы провалиться сквозь землю.
Николас помог Пенелопе подняться на ноги, и они начали отряхивать землю со своей одежды.
Сара была не в силах поднять глаза ни на него, ни на его гостей, ни на его мать.
Заставив свои онемевшие ноги двигаться, она подобрала юбки и поднялась по ступенькам так быстро, как только ее слабые ноги могли нести ее.
Она услышала успокаивающий голос Леды. Та взяла ситуацию в свои руки и теперь призывала гостей заняться тем, чем они и собирались.
При приближении Сары мать Клэр подняла глаза. Сара успела подойти к ней вплотную, крепко взяла за руку, подняла на ноги и повела вверх по ступенькам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58