Так что давайте назовем эту операцию «Молот».
Один за другим, с тридцатисекундным интервалом, они вышли из сарая в теплую лунную ночь, и профессор Эндрю Ф. Уиллистон плотно закрыл за собой дверь.
Без фейерверков и фанфар, без барабанного боя и развевающихся знамен, без патриотических маршей и даже без студенческих демонстраций протеста их тайная война началась. Все четверо поодиночке тихо разъехались по своим отелям, стараясь не превышать ограничения скорости, чтобы избежать нежелательных контактов с полицией. Все четверо переночевали в своих номерах, ибо -в противном случае их отсутствие не могло остаться незамеченным. И когда Арболино собрался позвонить; жене и сообщить, что какое-то время не появится дома, он вышел из отеля и отправился в аптеку за два квартала, где был телефон-автомат. Ему вовсе не хотелось, чтобы к нему в отель пришел счет за междугородный телефон-
разговор даже при том, что он зарегистрировался под вымешленным именем. Во всех отелях ведется учет
постояльцев, а эти четверо были слишком большими
профессионалами, чтобы оставлять после себя даже кро-хотный след. Говоря языком советских шпионов, они уже жили как «нелегалы».
На следующее утро все четверо расплатились по сче-ту - личными— и покинули Вашингтон. Все было заранее обговорено, каждый запомнил время и место следуйщей встречи. Они. должны были встретиться снова в уединенном охотничьем домике миллионера в лесной глухомани Адирондакских гор в штате Нью-Йорк. Там, на безлюдной территории в двести девяносто акров, где ближайшее жилье располагалось но меньшей мере в трех милях от охотничьего домика, безопасность осуществлении первого этапа операции «Молот» была полностью гарантирована. Заговорщики прибыли туда порознь: ка-скадер на автобусе, Уиллистон в своем «форде» с откидным верхом, Гилман на поезде, а Карстерс рейсом авиакомпании «Мохавк», с посадкой в Олбани. Коллекционер Оружия приехал на место первым, взял напрокат автофу-ргон «шевроле» и стал дожидаться остальных. Пока проблем не предвиделось, ибо все действовали по плану и графику, тщательно составленному профессором со-вместо с Гилманом.
В четыре десять пополудни второй наиболее выгод-ный жених Америки увидел, как человек из. Лас-Вегаса вышел из здания железнодорожного вокзала в Олбани и направился в западном направлении. Некоторое время спустя, удостоверившись, что за Гилманом нет хвоста,
Карстерс нагнал его в фургоне и поприветствовал как ни и чем не бывало.
- Эй, подвезти тебя, Морт? — предложил водитель. - Спасибо. Видать, моя жена опять где-то задержалась,— в ответе человека, который никогда не ошибался, звучало обычное раздражение мужа на бесто-лковую жену.
Гилман не был женат — в настоящее время, по крайней мере. У него была когда-то жена.— в течение шести лет - довольно; интеллигентная и талантливая художница но имени Джудит, добрая, ласковая женщина, кото-рая могла предложить сочувствие и понимание всякому, но только не мужчине, который был всегда прав. Этому
ее не научили в Беннингтонском колледже, так что она ушла от него, забрав трехлетнего сынишку, и потом снова вышла замуж — за простецкого фермера, который вечно ошибался и уверял ее, что жить без нее не может. Гилман скучал и по ней, и. по сыну и иногда вечером, валясь от усталости, понимал, как же он все-таки не прав, что никогда не ошибается.
Но он не думал об этом, пока «шевроле» уносил их прочь от города, к «Преисподней». Они назвали уединенный охотничий домик «Преисподней», зная, что лишь тяжким трудом и старанием им удастся добраться до рая. Час спустя после того как автофургон приехал к домику, в трех кварталах от автовокзала Олбани Уиллистон посадил к себе в «форд» Арболино и направился по маршруту, указанному ему коллекционером оружия. Было семь ноль пять, когда худощавый профессор, свернул на частную дорогу Карстерса. Путешествие было приятным и умиротворяющим, особенно под аккомпанемент радиоприемника, из которого неслись старые песни Лины Хорн, и болтовни каскадера о его милой жене, дочках и расчудесной голливудской житухе. Примерно в двухстах ярдах от шоссе Уиллистон заметил забор из колючей проволоки и тяжелые стальные ворота и притормозил.
Не говоря ни слова, он передал Арболино ключ, который ему вручил Карстерс. Каскадер отпер замок, распахнул ворота и последовал за «фордом» на территорию участка. Потом закрыл ворота и защелкнул замок, как и было предусмотрено. Все шло по плану, и через десять минут все четверо сидели друг против друга в большой обшитой деревом гостиной охотничьего домика. Оба автомобиля стояли под навесом за домом, подальше от чужих глаз, а зеленый металлический чемодан покоился на огнеупорной плите перед камином. В руках у участников операции было по стакану, а в голове роились сотни вопросов.
Карстерс заговорил первым.
— Добро пожаловать в мою скромную хижину,— лукаво объявил он тоном радушного хозяина, закрывая глаза на недавнюю статью в «Нью-Йорк таймс», где роскошный семикомнатный дом был назван «архитектурным шедевром стоимостью в 280 тысяч долларов, который изысканно прост и роскошен одновременно». Попивая ледяной коктейль, он продолжал:— Этот дом построил мой отец в 1927 году, чтобы скрыться здесь от
мирской суеты. Он придумал этот изящный эвфемизм для сокрытия того факта, что моя мама была хоть и милая женщина, но алкоголичка.
Он поглядел на Уиллистона, гадая, как отреагирует профессор психологии на подобную исповедь.Я и не знал, что у тебя была мать, Пи-Ти,— кольнул его профессор.Упллистону не надо было выслушивать рассказ о се-мейных неурядицах Карстерса и о душевных травмах его детства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98