У Кеики развилась неприятная привычка – когда ему надоедали символические поплавки, он поощрял себя сам, отрыгивая три-четыре рыбешки из предыдущего обеда и снова их съедая. Зрелище было по меньшей мере странным, а если рыбы уже успевали частично перевариться у него в желудке, то и отвратительным.
Но нас поджидало и кое-что похуже. Однажды Кеики плыл с поплавком к Ингрид и вдруг… Не знаю, действительно ли Малия, которая тоже находилась в бассейне, укусила его за хвост, как утверждал помощник, но во всяком случае Кеики вдруг вздрогнул и проглотил поплавок.
Мы надеялись, что с его умением отрыгивать он без труда избавится от неудобоваримого лакомства. Однако, хотя он и делал, что мог, у него ничего не получалось. Часа через два-три мы поняли, что Кеики очень худо. Вид у него был угнетенный, движения вялые, и он отказывался есть. Но как ему помочь? Наш милый Кеики, наш знаменитый первопроходец Кеики! Неужели он погибнет только для того, чтобы Карен получила хороший урок и впредь выбирала для символического вознаграждения поплавки побольше?
По-видимому, извлечь поплавок можно было только хирургическим путем. Но в то время дельфинов еще практически никто не оперировал. Главная трудность заключалась даже не в том, какой сделать разрез и как затем обеспечить его заживление, а в анестезии.
В отличие от всех остальных млекопитающих, у которых дыхание осуществляется непроизвольно, у дельфинов дыхание – это волевой акт. Чтобы сделать вдох, дельфину необходимо сначала подняться к поверхности и выставить дыхало из воды: следовательно, в какой-то мере он делает это сознательно. И потому, если добиться, чтобы дельфин по-настоящему лишился сознания, он перестанет дышать. А это означает гибель. Но нельзя же надеяться, что он перенесет операцию без анестезии!
У врачей есть аппараты для искусственного дыхания, применяемые, если пациент почему-либо не может дышать сам. Однако у людей при вдохе обновляется примерно четверть находящегося в легких воздуха, у дельфинов же он обновляется почти весь. Следовательно, такой аппарат для дельфина не подходит.
В тот день, когда Кеики проглотил поплавок, на всю страну был только один человек, умевший оперировать дельфинов, – Сэм Риджуэй, доктор ветеринарных наук, работавший в Пойн-Мугу, научно-исследовательской станции военно-морских сил в Калифорнии. Наш ветеринар, Эл Такаяма (тоже прекрасный специалист), связался с Сэмом по телефону. Сэм согласился, что Кеики вряд ли сумеет сам отрыгнуть поплавок и что, по-видимому, без хирургического вмешательства не обойтись. Он обещал, что со следующим же самолетом военно-морских сил прилетит в Гонолулу, захватив аппарат искусственного дыхания, который он сконструировал специально для дельфинов, и попробует прооперировать Кеики.
Мы тут же начали готовиться к его приезду. В первую очередь предстояло погрузить Кеики на носилки и отвезти в больницу, чтобы сделать рентгеновские снимки. У дельфинов, как и у коров, желудок состоит из нескольких отделов, и надо было установить, в каком из них застрял злосчастный поплавок. Наш друг кардиолог Дэвид ДеХей договорился обо всем в больнице, а кроме того, по собственной инициативе обещал приехать в Парк с портативным электрокардиографом и во время операции помогать Сэму, следя за тем, как работает сердце Кеики.
Больничные рентгенологи держались так, словно им ежедневно приходилось снимать внутренности китообразных, и сам Кеики перенес всю процедуру очень спокойно, но не знаю, что подумали тамошние больные, увидев каталку с дельфином.
Снимки показали, что поплавок застрял в первом отделе желудка, так называемом рубце. Мы прикрепили к нашим лучшим носилкам автомобильные ремни безопасности через каждые тридцать сантиметров, чтобы полностью обездвижить Кеики, когда это потребуется, а его пустили пока в бассейн дрессировочного отдела, и он мучился там от боли в животе.
Сэм прилетел вечером на следующий день и утром мы приготовились к операции. Кеики два дня ничего не ел, и ждать дольше было опасно. Носилки закрепили на большом столе в дрессировочном отделе, установили аппарат искусственного дыхания. Приехал доктор ДеХей с электрокардиографом.
Сэм все еще стоял у борта бассейна и глядел то на Кеики, то на рентгеновские снимки, то снова на Кеики.
– А знаете что? – сказал он наконец Элу Такаяме. – Поглядите-ка на положение поплавка. По-моему, имеет смысл попытаться извлечь его через рот.
Надежды захватить скользкий поплавок щипцами не было никакой: кому-то предстояло засунуть руку в желудок Кеики.
– Далековато! – сказал Эл.
Но, конечно, попробовать стоило.
Притащили сантиметры и по распоряжению Сэма дрессировщики начали обыскивать Парк в поисках человека с самыми длинными руками и самыми узкими запястьями. Ближе всего к этим параметрам оказались Руки Тэпа Прайора. И вот Кеики прибинтовали ремнями к носилкам, Тэп долго и тщательно мыл руки, точно хирург, и наконец мы приступили к решающей попытке извлечения поплавка.
Операционная бригада включала дрессировщиков (я, Дэвид Элисиз, Пет Куили, Боб Боллард и Ренди Льюис), ученых (Кен Норрис и специалист по акустике Билл Эванс), трех врачей (два ветеринара – Сэм и Эл, и кардиолог), а также человек пять помощников и зрителей. Дальнейшее Билл Эванс записал на магнитофон, и вот что содержит эта запись:
Билл Эванс : Семнадцатое июля тысяча девятьсот шестьдесят пятого года, четырнадцать часов пятьдесят минут. ( На фоне смеха и повторяющегося дельфиньего свиста.)
Сэм Риджуэй, ветеринар : А что мы будем делать, если он выкашлянет его до операции?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99