Она всегда кого-нибудь обвиняла в подобном. Они с матерью страшно поскандалили, а на следующий день Глория исчезла, прихватила мамины драгоценности, отцовскую коллекцию монет и все деньги, что были в доме. Я ничего не знала о ней почти пять лет. И эти пять лет были облегчением… Она ненавидела меня, – тихо продолжала Сибил, слепо глядя в окно. – Всегда, сколько я себя помню. Не имело значения, что я делала – пыталась ли противостоять ей или уступала, – она меня ненавидела. Мне было легче соблюдать дистанцию. Я не чувствовала к ней ненависти, ничего не чувствовала. И если все отбросить, я и сейчас не испытываю к ней никаких чувств. Наверное, это дефект. Может, генетический.
Сибил обернулась с вымученной улыбкой.
– Может, когда-нибудь это покажется мне интересным объектом для исследования.
– Значит, ты действительно ничего не подозревала? – невольно смягчившись, спросил Филип.
– Нет. Вот и вся цена моей хваленой наблюдательности. Мне очень жаль, Филип. Мне очень стыдно за все, что я сделала и не сделала. Клянусь, я приехала не для того, чтобы причинить вред Сету. И даю слово, я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь. Я приду завтра на встречу, поговорю с Анной, с твоей семьей. Если ты разрешишь, я хотела бы повидаться с Сетом, постараться все ему объяснить.
– Мы не собираемся привозить его завтра. Мы не подпустим к нему Глорию.
– Ее там не будет. Его глаза сверкнули.
– Что ты сказала?
– Я не знаю, где она. – Сибил беспомощно развела руками. – Я обещала привезти ее. Я хотела ее привезти.
– Ты отпустила ее? – Взгляд Филипа снова наполнился гневом. – Черт побери!
– Я не… неумышленно. – Сибил снова опустилась на диван. – Я отвезла ее в ресторан, хотела накормить ее, а потом серьезно поговорить. Она была возбуждена, много пила. Я разозлилась, сказала, что мы должны все прояснить, что должны встретиться с вами. Я забыла, какая она, предъявила ей ультиматум. Ей это не понравилось, но я считала, что ей некуда деваться.
– Какой ультиматум?
– Пройти курс психотерапии, реабилитацию в клинике и только потом постараться получить опеку над Сетом. Она вышла в дамскую комнату, а я, не дождавшись ее возвращения, пошла искать ее. – Сибил в своих признаниях решила идти до конца. – Я нашла в туалете свой бумажник. Должно быть, она украдкой вытащила его из моей сумки. Глория оставила кредитные карточки. – Сибил криво усмехнулась. – Она знала, что я немедленно аннулирую их, и взяла только наличные. Не в первый раз она меня обкрадывает, но я не перестаю изумляться. – Си бил вздохнула, пожала плечами. – Я часа два ездила по окрестным улицам, надеялась найти ее, но не нашла. Я не знаю, где она, не знаю, что она собирается делать.
– Здорово она тебя облапошила.
– Я взрослый человек и могу позаботиться о себе, но Сет… если хотя бы часть того, что ты рассказал, правда… он возненавидит меня. Мне придется смириться, но я хотела бы поговорить с ним.
– Это зависит только от него.
– Справедливо. Я должна увидеть документы. – Сибил крепко сцепила руки. – Ты можешь заставить меня добиваться решения суда, но я хотела бы этого избежать. Я лучше ориентируюсь, когда имею дело с документами.
– Конечно, с живыми людьми гораздо сложнее.
– Мне необходимы факты, документы, отчеты, – упрямо повторила Сибил. – Если они убедят меня в том, что Сету лучше остаться в твоей семье – через опеку или усыновление, – я сделаю все, чтобы помочь вам. – Сибил понимала, что если не убедит Филипа сейчас, то не убедит никогда. Филип просто не даст ей такой возможности. – Я психолог и родная сестра его матери. Думаю, мое мнение будет очень важным для решения суда.
Филип пристально смотрел на нее. Как человек, привыкший к юридическим процедурам, он понимал важность ее предложения.
– Мы обсудим твое предложение, но, Сибил, по-моему, ты все еще не понимаешь: Глория не собирается бороться за Сета и никогда не собиралась. Она просто пытается получить от нас деньги. Только она не получит ни цента.
– Значит, я лишняя?
– Не знаю. Я еще не решил. – Филип поднялся, позванивая мелочью в кармане. – Как ты себя чувствуешь?
– Лучше. Хорошо. Спасибо. Прости, что я так расклеилась, но уж очень сильный был приступ.
– У тебя часто бывают мигрени?
– Несколько раз в год. Обычно я сразу принимаю лекарство, и боль не успевает разыграться, а сегодня я забыла таблетки, была очень взволнована.
– Да, вытаскивать сестру из полиции – хорошая причина для волнения. – Филип с некоторым любопытством оглянулся на Сибил. – Сколько ты заплатила?
– Пять тысяч.
– Ну, можешь с ними попрощаться.
– Деньги неважны.
– А что важно? – Филип остановился, повернулся к ней. Она выглядела измученной и все еще трогательно хрупкой, но он решил воспользоваться ее слабостью в своих интересах. – А что тебе важно, Сибил?
– Закончить то, что я начала. Может, тебе не нужна моя помощь, однако я не уеду, пока не сделаю все, что смогу.
– Если Сет не захочет с тобой разговаривать, ты его не увидишь, – твердо сказал Филип. – Это главное. С него довольно.
Сибил распрямила плечи.
– Что бы он ни решил, я останусь до тех пор, пока не будут улажены все формальности. Ты не можешь заставить меня уехать, Филип. Ты можешь осложнить мою жизнь, но я не уеду, пока не буду убеждена, что с мальчиком все в порядке.
– Да, я могу осложнить твою жизнь, я даже могу сделать твою жизнь невыносимой и в данный момент как раз подумываю об этом. – Он склонился над отпрянувшей от него Сибил, крепко ухватил ее за подбородок. – Ты бы переспала со мной?
– Учитывая обстоятельства, глупый вопрос.
– Для меня не глупый. Отвечай. Сибил посмотрела ему прямо в глаза и с трудом собрала остатки гордости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88