Кто бы стал винить его?
Однако Филип стоял у балконной двери и смотрел на залив.
– Спасибо. – Ей было неловко, стыдно. Ему тоже, наверное, неловко. – Прости. Фил резко обернулся.
– Сибил, если ты еще раз извинишься, то я разозлюсь до смерти. – Он подошел к ней, взял за плечи и приподнял брови, когда она дернулась, пытаясь освободиться. – Уже лучше, – решил он, растирая ее плечи и шею, – но не идеально. Ложись. – Фил подтолкнул ее к кровати. – О господи! Я не думаю о сексе. Я умею сдерживаться, особенно когда имею дело с женщиной в таком плачевном состоянии. Ложись на живот. Ну же.
Сибил вытянулась на кровати и не смогла подавить стон, когда его пальцы начали разминать ее спину.
– Ты же психолог, не я, – напомнил ей Филип. – Что бывает с человеком, который постоянно подавляет свои чувства?
– В физическом или эмоциональном отношении?
Ее вопрос слегка развеселил Фила. Он оседлал ее и принялся массировать как следует.
– Я сам скажу, что бывает, док. Головные боли, изжога, тошнота. А если вдруг плотину прорывает, поток – слишком мощный и сносит все на своем пути.
Филип рывком стянул халат с ее плеч.
– Ты сердишься на меня.
– Нет, Сибил, не на тебя. Расскажи мне о том времени, когда Сет жил у тебя.
– Это было давно.
– Ему было четыре года, – подсказал Филип, чувствуя, как она снова напряглась. – Ты жила в Нью-Йорке. В той же квартире, что и сейчас?
– Да. К западу от Центрального парка. Тихий район. Безопасный.
"Престижный, – мысленно добавил Филип. – Ничего ультрамодного или богемного для доктора Гриффин».
– Пара спален?
– Да. Вторую я использую как кабинет. Филип почти явственно увидел ее опрятную, удобную, красивую квартиру.
– Сет спал в ней?
– Нет. Ту комнату забрала Глория. Мы укладывали Сета в гостиной на диване. Он был совсем маленький.
– В один прекрасный день они просто объявились на твоем пороге?
– Да, примерно так. Я не видела Глорию несколько лет. Я знала о Сете. Она звонила мне, когда муж бросил ее. Время от времени я посылала ей деньги. Я не хотела ее видеть. Я никогда не говорила ей прямо, чтобы она не приезжала, но я не хотела ее видеть. Она такая неуживчивая… разрушительница.
– Но она приехала.
– Да. Как-то днем я вернулась с лекции, и Глория ждала около дома. Она была в ярости, потому что швейцар не впустил ее, не позволил подняться в мою квартиру. Сет плакал, а Глория визжала. Это было… – Сибил вздохнула. – Типично, я полагаю.
– Но ты впустила ее?
– Я не могла поступить иначе. У нее ничего не было. Только рюкзачок за спиной… и маленький мальчик. Глория умоляла разрешить ей пожить у меня некоторое время, сказала, что приехала на попутных машинах, что у нее нет ни цента. Когда мы вошли в квартиру, она разревелась, а Сет заполз на диван и заснул. Должно быть, он был совершенно измучен.
– Сколько они оставались у тебя?
– Несколько недель. – Ее сознание стало расползаться, раздваиваться между прошлым и настоящим. – Я хотела помочь ей найти работу, но она сказала, что сначала ей необходимо как следует отдохнуть. Потом она сказала, что по дороге, в Оклахоме, водитель грузовика изнасиловал ее. Я знала, что она лгала, но…
– Но она – твоя сестра, – подсказал Филип.
– Нет-нет. Если честно, то надо признать, это давно перестало что-то значить для меня. Только Сет… он почти не умел говорить. Я ничего не понимала в детях, но купила книгу, и там было написано, что в его возрасте это уже отклонение.
Филип еще раз подумал, как это в ее духе – купить нужную книгу, изучить ее, пытаясь разобраться во всем, разложить все по полочкам.
– Сет бродил по квартире, как маленький призрак. Как тихая маленькая тень. Когда Глория исчезала на целый день и оставляла его со мной, он немного оттаивал. А в первую же ночь, как она не вернулась домой, ему снились кошмарные сны и он кричал во сне.
– И ты пустила его в свою кровать и рассказала ему сказку.
– О принце-лягушке. Эту сказку рассказывала мне няня. Сет боялся темноты. Я в детстве тоже боялась темноты. – Голос Сибил становился все тише, речь – медлительнее. – Когда мне было страшно, я всегда хотела спать с родителями, но мне не разрешали… Я подумала, что небольшое отступление от правил малышу не повредит.
– Конечно. – Филип мысленно увидел маленькую темноволосую девочку, дрожащую в темноте. – Конечно, не повредит.
– Сет любил смотреть на мои бутылочки из-под духов, – размеренно продолжила Сибил. – Я купила ему карандаши. Он и тогда любил рисовать.
– Ты купила ему игрушку, – напомнил Филип.
– Он любил смотреть на собак, бегающих по парку. И он так обрадовался, когда я подарила ему игрушечную собаку. Сет повсюду носил ее с собой, он спал с ней.
– Ты полюбила его.
– Я очень привязалась к нему. Не знаю, как это случилось. Я жила с ним всего несколько недель.
– Время не всегда главный фактор. – Фил откинул ее волосы, чтобы видеть профиль.
– Обычно время играет огромную роль, но не в тот раз. Мне было безразлично, Глория – она забрала мои вещи, деньги… но она забрала его. Она даже не дала мне попрощаться с ним. Она забрала Сета и оставила его собаку, потому что знала, как мне будет больно. Она знала, что я буду вспоминать, как он плакал по ночам, и волноваться. Поэтому мне пришлось… я просто должна была прекратить думать о нем!
– Тс-с. Все плохое уже закончилось. Она больше никогда не обидит Сета. И тебя.
– Я так глупо вела себя.
– Нет. – Филип ласково погладил ее шею, плечи. Необыкновенная нежность затопила его. – Спи.
– Не уходи.
– Не уйду. – Он верил в то, что говорил сейчас. – Я никуда не уйду.
В этом-то и заключается проблема, понял Филип, поглаживая ее руки, спину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88