Как страшно обнаружить собственную бесполезность!— Мэтью… — Тейт присела перед ним, вложила в ладони пластиковый стаканчик с кофе. — Пойдем в приемную.Он отрицательно покачал головой, машинально поднес стаканчик к губам. Склоненное над ним лицо Тейт было бледным от пережитого потрясения, глаза воспалились от слез… но он мысленно видел, как она неслась мимо него к оскаленной пасти акулы.— Уйди.Тейт села рядом с ним, обняла за плечи.— Мэтью, Бак выкарабкается. Я знаю.— Ты что, еще и предсказательница?Подавив обиду, Тейт положила голову на его плечо.— Очень важно верить. Это помогает. Она ошибается. Верить очень больно. Мэтью отстранился, вскочил на ноги.— Я должен пройтись.— Я с тобой.— Нет. Ты мне не нужна. — Боль, страх, чувство вины, горе взорвались в нем бешеной яростью. — Мне никто не нужен! Слышишь? Никто!Тейт задрожала, на глаза навернулись слезы, однако она не отступила.— Мэтью, я не оставлю тебя одного. Начинай привыкать к этому.— Ты мне не нужна, — повторил он, оттолкнув ее к стене. — Ни ты, ни твоя милая семейка. Почему бы тебе не убраться отсюда вместе с ними?— Потому что Бак нам небезразличен. — Слезы Тейт проглотила, но говорила с трудом. — Как и ты.— Вы нас совсем не знаете. — Он смотрел на нее отчужденно, враждебно. — Вы явились сюда поразвлечься охотой за сокровищами да погреться на солнышке. И вам повезло. Вы и представить себе не можете, что значит работать до одури месяц за месяцем, год за годом и ничего не находить. Умереть, так ничего и не найдя.— Бак не умрет, — прошептала Тейт.— Он уже мертв. — Ярость утихла, и глаза Мэта погасли, словно выключился свет. — Он умер в ту секунду, когда оттолкнул меня. Проклятый идиот оттолкнул меня.«Я должен был погибнуть, не Бак», — звенело в ушах Мэта, усугубляя чувство вины.— Он оттолкнул меня и загородил собой. О чем он думал, черт побери? О чем ты думала? — Беспомощный гнев снова заклубился в нем, разрывая внутренности. — Ты что, ни черта не соображаешь? Когда акула чувствует кровь, она бросается на что угодно. И нам повезло, что еще дюжина не явилась подкормиться. О чем ты думала, идиотка?— О тебе. И я, и Бак думали о тебе. Не знаю, смогла бы я жить, если бы с тобой что-то случилось. Я люблю тебя.Мэтью ошеломленно уставился на нее. Никто еще за всю его жизнь не говорил ему этих слов.— Ну и дура.— Возможно. — Тейт закусила дрожащие губы. — Но и ты не лучше. Ты думал, что Бак умер, но не оставил его. Мог сбежать, но не сбежал. Почему ты не бросился к яхте, Мэтью?Он только затряс головой, а когда Тейт шагнула к нему и обняла, беспомощно уткнулся лицом в ее волосы.— Все будет хорошо, — прошептала она, гладя его вздрагивающие плечи. — Все будет хорошо. Только не отталкивай меня.— Я приношу несчастье.— Глупости. Ты просто встревожен и измучен. Пойдем. Будем ждать все вместе.Они ждали, погрузившись в то странное оцепенение, какое часто охватывает здоровых людей в больницах. Вокруг двигались люди, бесшумно ступали по плиткам резиновые подошвы тапочек медсестер. Пахло кофе, антисептиком и безнадежностью. Иногда в приемную доносился легкий шелест открывающихся и закрывающихся дверей лифта. Потом добавилась дробь дождя по оконным стеклам.Тейт задремала, положив голову на плечо Мэтью… и проснулась, как только его тело напряглось, инстинктивно схватив его за руку.Появился врач — совсем молодой чернокожий мужчина с усталыми морщинками вокруг глаз и рта.— Мистер Лэситер… — Голос прозвучал мелодично, как вечерний дождь.— Да. — Мэтью вскочил, приготовившись к худшему.— Я доктор Фардж. Ваш дядя выдержал операцию. ожалуйста, сядьте.— Что значит — выдержал?— Он пережил операцию. — Фардж присел на край журнального столика, подождал, пока Мэтью опустится на стул. — Он в критическом состоянии, так как потерял много крови. Если бы вы привезли его сюда на десять минут позже, у него бы не было шансов. Однако у вашего дяди крепкий организм, и мы настроены оптимистично.— Вы хотите сказать, что он будет жить?— С каждым часом его шансы увеличиваются.— И каковы эти шансы?Фардж внимательно взглянул на юношу и решил, что в данном случае необходима честность.— Примерно сорок из ста пережить ночь. Если он доживет до утра, то прогноз будет более благоприятным. Конечно, когда он окрепнет, потребуется дальнейшее лечение. Я могу порекомендовать вам несколько специалистов, хорошо проявивших себя в лечении пациентов с ампутированными конечностями.— Он в сознании? — тихо спросила Мариан.— Нет. Еще некоторое время мы подержим его в послеоперационной палате, затем переведем в отделение интенсивной терапии. Не думаю, что он очнется раньше чем через несколько часов. Оставьте на сестринском посту свой телефон. В случае необходимости мы с вами свяжемся.— Я останусь, — твердо сказал Мэтью. — Я хочу его увидеть.— Вы сможете его увидеть только в палате интенсивной терапии и то ненадолго.Рэй встал, положил руку на плечо Мэта.— Мы снимем комнаты в отеле и будем дежурить здесь по очереди.— Я не уйду.Рэй легко сжал плечо Мэта и, взглянув на дочь, понял, что она тоже не уйдет.— Хорошо. Мы с Мариан все устроим и через несколько часов сменим тебя и Тейт.Многочисленные трубки змеями обвивали вытянувшееся на больничной кровати тело. Глухо урчали аппараты, за тонкой занавеской деловито двигались и шептались медсестры… но в этом узком и сумрачном пространстве Мэт был наедине с Баком.Он заставил себя перевести взгляд на странно провисшую в ногах простыню. Подумал, что придется к этому привыкать. Им обоим придется к этому привыкать… Если Бак выживет.Бак совсем не был похож на живого. Обычно он спал беспокойно и храпел так, что краска, казалось, вот-вот посыплется со стен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106