Одни из них сильны, другие не очень. Мне
придется быть очень осторожным, работая с такими источниками информации.
Мне надо будет придумать причины для их использования, которые не вызовут
подозрения у тех, чье дело - контролировать эти источники. Но и сделаю для
вас все от меня зависящее. Я постараюсь быть хорошим поставщиком, так же
как и хорошим потребителем.
Ньюэл жестом выразил согласие, подумал с минуту и поинтересовался
нерешительно:
- Не беспокоит ли тебя то, что ты становишься предателем? - Нарас
Шараф все еще не мог поверить в свою удачу.
- Я не храню верности никому и ничему, - мягко сказал ему Лу-Маклин,
мягко и холодно, так мягко и холодно, что даже чужестранец, который не был
большим знатоком по части интонаций человеческой речи, почувствовал это. -
Я держу ответ только сам перед собой. Я люблю Великие Семейства ньюэлов не
больше, чем Совет Правителей или кого-нибудь еще.
Ньюэл задал важный лично для себя вопрос:
- Ты... бессемейный?
Лу-Маклин кивнул.
- В обоих смыслах этого слова: и в человеческом, и в вашем.
- Ну, это нас не касается. У нас свои предрассудки, но к тебе как к
иностранцу они не имеют никакого отношения.
- Мне все равно, имеет или не имеет.
Щупальце поиграло ручкой стула.
- Ты полностью, я надеюсь, осведомлен о реакции твоих сородичей в
случае раскрытия твоей деятельности?
- Это моя забота, а не твоя.
- Совершенно верно. - Веки наполовину закрыли стекловидные глаза,
пока лишь зрачки не остались видны между ними.
- Ты понимаешь также, что мы будем перепроверять всю информацию,
которой ты будешь нас снабжать. У нас в ОТМ достаточно возможностей для
этого. Твоя правдивость всегда будет тщательно проверяться. Если мы
узнаем, что ты согласился сотрудничать с нами только для того, чтобы вести
двойную игру, то у нас есть многочисленные способы наказания подобной
двуличности для тех, кто нарушил контракт, заключенный с Семьей. Как
биоинженер я могу сказать тебе, что наши методы не всегда приятны, и
человечество не способно даже вообразить их себе.
- Я никогда не нарушаю договоров, которые заключаю, Нарас Шараф,
независимо от того, с кем я имею дело. Вы вольны проверять меня, как вам
заблагорассудится. Даже мои ближайшие сотрудники ничего не будут знать о
нашем деле.
- Почему я должен верить тебе, Кое-йес вейн Льюмаклин? - спросил
чужестранец, пренебрегая учтивостью. - Если ты предашь свой народ, почему
же ты не можешь так же предать и тех, кто для тебя чужой?
- Потому что мне выгодно не предавать вас, Нарас Шараф. Если вам
удастся каким-либо образом на моем веку подчинить себе ОТМ, что, я не
сомневаюсь, и есть ваша конечная цель, или Оришиан, или какой-нибудь еще
из восьми миров, я уверен, что в них не будет достаточно опытных,
квалифицированных ньюэлов для того, чтобы управлять человеческим
обществом. Вам все так же будут нужны люди-операторы и люди-бюрократы.
- Через окно врывается свет и все неясное становится ясным! -
воскликнул чужестранец. - Ты был бы тогда Главой Семейства, да? Прошу
прощения... главой Союза Правителей?
- Нет, - последовал неожиданный ответ. - Я не люблю саморекламу и
излишнее внимание к моей персоне. Я предпочитаю действовать тихо, в тени.
Я бы очень хотел сохранить иллюзию, что Союз Главных Правителей все еще
планирует жизнь Объединенных Технологических Миров.
- В то время как ты, - сказал одобрительно Нарас Шараф, - тихо
управляешь Союзом.
- Не доводя это до сознания членов Союза, если возможно, - подтвердил
Лу-Маклин.
- Ты был совершенно прав, когда предполагал, что выполнение плана
Великих Семейств требует совместной деятельности людей-операторов. - Нарас
Шараф явно любовался собой. Когда договоренность была достигнута, ему,
очевидно, доставляло удовольствие говорить любезности собеседнику.
Честолюбие - это могущественное оружие. Да, я верю, ты будешь
придерживаться нашего договора.
- Даю слово. - Лу-Маклин поднялся и приблизился к ньюэлу. Не обращая
внимания на слизь, которая сочилась из щупалец чужестранца (на самом деле
это был не более чем гигиенический дезинфицирующий гель, который помогал
защитить его чувствительную кожу от бактериологической инфекции и заодно
помогал ему в передвижении), он протянул руку.
- Я сделаю все, что смогу, при условии, что ньюэлы будут
неукоснительно выполнять то, что они обещали по договору. Когда-нибудь
наступит день, когда члены Семейств смогут путешествовать без страха по
всем восьмидесяти трем мирам ОТМ.
Ньюэл протянул пару правых щупалец и обвил эластичными кончиками руку
Лу-Маклина.
- Этого достаточно для меня, Кее-йес вейн Льюмаклин. Этот день должен
стать великим для нас обоих. Ты не пожалеешь о своем решении.
- Я знаю, - ответил тот сухо, - иначе я не пошел на это.
Он отнял руку и опять незаметно вытер ее о комбинезон.
- И о деталях. - Нарас Шараф поставил на стол между ними прозрачный
гибкий куб, содержащий органический звукозаписывающий аппарат. - За каждое
отдельное дело ты будешь получать отдельную плату.
Повернувшись, он включил экран. Лу-Маклин никогда раньше не видел
такого тонкого экрана. Как он узнал позже, он состоял из микробов,
заряженных электричеством, которые светлели и темнели и этой сменой цветов
создавали удивительно чистое изображение.
Нарас Шараф передал информацию по светонепроницаемой коммуникационной
линии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95