Это мне не нравится. Бизнес есть бизнес.— Ага! Это умно. — Грегори снова сел, но пистолета не выпустил. — Но меня это не устраивает. За такие штучки я сам ставил к стенке.Вместо ответа Полынов наклонился к сейфу, отпер его и вынул колбу со спиртом. Взболтнул жидкость.— Нет, док, — Грегори даже вздохнул, — не пойдёт.— Никто не узнает.Грегори кивнул. Вдруг его лицо просияло.— Отдашь за так! Иначе я расскажу, как ты хотел подкупить меня.— И получишь пулю в лоб. За спирт и за… — психолог помедлил, — за маленькую техническую неисправность.Грегори угрожающе выпятил челюсть. Это он умел делать, это у него отлично получалось.— Грозить вздумал…Он сжал литые кулаки и шагнул к Полынову.— Осторожней, нас подслушивают, — тихо сказал тот.На этот раз Грегори сообразил мгновенно… Одним прыжком он долетел до двери и рванул её. На пороге стоял Амин.Взревев, Грегори втащил его за шиворот, захлопнул дверь и бросил на колени.— Падаль, падаль… — остервенело дышал Грегори. — Подслушивать… Ну, ты плохо меня знаешь…Он пнул Амина. Но тот и не стремился оправдываться: он открыто и с ненавистью смотрел на Грегори. В ответ на удар, который подбросил бы его под потолок, не схватись он за ножку стола, Амин медленно и зло усмехнулся.— Я скажу — и тебя…Грегори на секунду окаменел.— Так, — сказал он угрожающе. — Так. Испугать думаешь? Я сотнями давил желтомазых, ты пополнишь список.Он схватил Амина за руку и резко вывернул её. Смуглое лицо Амина побледнело, он даже не мог кричать, из горла рвался хрип. Да, Грегори был мастер своего дела.— Не сметь! — крикнул Полынов.— Не путайся, док, зашибу, — пообещал Грегори. — А с тобой мы поговорим, Амин. Что, плохо, собака? Будет хуже. На кого бросаешься, падаль желторотая?… А ну, клянись своим богом, что будешь молчать, ну…Амин осел на пол. Грегори чуть отпустил руку.— Очухался? Клянись, а не то…Амин что-то пробормотал.— Не то!… — Грегори снова дёрнул руку. Амин застонал. — Я вашу клятву знаю, говори как нужно…Полынов не разобрал, что бормочет жертва. Но Грегори как будто был удовлетворён. Он отпустил Амина, потом, словно нашкодившего щенка, поднял его за воротник и вышвырнул в пустой коридор.— Все они такие сволочи, док. — Грегори брезгливо вытер руки о мундир. — А внимание у тебя…Он с уважением посмотрел на психолога.— Думаешь, не проболтается? — спросил Полынов.— Ха! Он же истово верует в своего бога! С деревенщиной приятно иметь дело, надо лишь знать, как с ними обращаться. А уж я — то знаю! Ладно, давай спирт!— Пароли.— Слушай, не беси меня. Я ведь прикончу тебя раньше, чем ты пикнешь. За попытку к бегству. Соображаешь?— Вполне. Амину ты серьёзно повредил руку?— А что?— Пришли его ко мне.— Зачем?— Вправлю вывих.— Тьфу, с тобой о деле,.— Спирт я тебе дам, если пришлёшь.— Ого! Сердечный ты человек, как я погляжу… Сентиментальненький. Черт с тобой, давай спирт, пришлю. Вправляй руку мертвецу…— Что?— Ничего. С доносчиками у меня свой солдатский счёт, тебя не касается.Когда спирт очутился во фляжке Грегори, тот, дойдя до двери, вдруг обернулся.— Слушай, док, я честный человек. Ты дал мне спирт, а я тебе в случае чего дам быструю смерть. Вот и будем квиты.— И на том спасибо.Дверь закрылась.“Вот она, честность палача, — горько усмехнулся Полынов. — А ведь он ушёл гордый своим благородством”.Грегори выполнил обещание. Не прошло и пятнадцати минут, как Амин очутился перед Полыновым.Маленький крестьянин по-прежнему был бесстрастен, будто ничего и не произошло. Он безропотно дал осмотреть руку, не дёрнулся, не застонал, когда Полынов вправил вывих, и не сказал ни слова благодарности. Он уже хотел встать и уйти, но Полынов остановил его.— Вы знаете, что Грегори прикончит вас?Только веки дрогнули.— Не верите?— Я поклялся.— Это не спасёт вас.На Полынова в упор смотрели тёмные, равнодушные как у рыбы глаза. Полынов растерялся.— Вы знаете, зачем вы здесь, на базе?— Мне заплатят много денег, и я куплю землю.— Зачем?— Много земли — много господин.От Полынова ускользал последний шанс.— Грегори убьёт вас за то, что вы подслушали разговор. И у вас не будет земли, — с расстановкой сказал он.Молчание.“Понимает он или не понимает?” — недоумевал Полынов.— Он господин, — вдруг сказал Амин.— Но вы же шпионили за ним!Снова молчание.— И потом какой он вам господин, вы оба солдаты.— Сильный всегда господин.— Я тоже?— Ты слабый.— А если я окажусь сильнее всех, я тоже стану господином?— Да.— И если ты станешь сильнее всех…— Да. Господином.— Зачем?— Так всегда.— У нас не так, слышал?— Всегда так.— А если я сделаю тебя господином над Грегори, над всеми?— Ты не сможешь.— Если поможешь мне — смогу.— Нет.— Попробуй.— Я тебе не верю, у тебя нет святого.— Я верю в человека, это у меня святое.— В меня?— Пока ты раб — не верю.— Я раб? Ты говоришь, как Грегори, как все.— Ты раб, потому что признаешь над собой господина. Сбрось его — и ты человек. А для Грегори ты всегда раб.— Я господин, тогда я твой бог?— Человек — это не раб и не господин. Понимаешь?— Нет. Ты хочешь убить Грегори, убить всех, понимаю. Бога твоего не понимаю.— Ты хочешь, чтобы я убил Грегори, убил всех?— Да, если не меня. Но ты не сможешь. Ты слабый.— Вот как… Нет, я сильнее всех! Видишь?Чем беднее ум, жёстче навыки, уже кругозор, тем легче человек поддаётся внушению. Полынов встал, торжественно коснулся плеча Амина.— Ты не можешь шевельнуть руками, — убеждённо сказал он. — Не можешь. И не пытайся. Они окаменели.Амин дёрнулся. Он пытался поднять руки; они не повиновались. В его глазах метнулся страх. Бедняга слишком привык находиться под чужим влиянием, сейчас он был беззащитен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27