Рубра принялся разрабатывать серию совершенно новых подпрограмм, нацеленных на анализ его собственной мыслительной архитектуры. Словно призраки, эти визитанты скользили по нейронным слоям, отслеживая работоспособность каждой подпрограммы, отчитываясь перед своим хозяином.И вскоре начал складываться список сбоев — довольно странный. Некоторые подпрограммы, вроде монитора Файрузы, пропали вовсе, другие отключились; порой блокировались моменты рассеяния памяти. Больше всего Рубру беспокоили нелогичность атаки — а в том, что это нападение, он не сомневался, — и странный метод ее проведения. Одно, впрочем, оставалось совершенно ясно: кто бы ни стоял за этими сбоями, он прекрасно понимал и природу сродства, и строение мозга обиталища. В то, что это могут быть эденисты с их омерзительным чувством собственного превосходства, Рубра не поверил ни на минуту. Они считали своим основным оружием против него время; когистанское Согласие считало, что больше нескольких столетий он все равно не продержится. А необъявленная, тайная война с тем, кто не представлял угрозы, была бы невероятным нарушением их этического кодекса. Нет, это кто-то еще. Кто-то поближе.Рубра просмотрел список отключенных следящих подпрограмм. Всего их было семь; шестеро были приписаны к обычным потомкам, все моложе двадцати лет, и поскольку с «Магслланик ИТГ» они еще не были связаны, за ними требовался только самый стандартный пригляд. А седьмой… его Рубра не проверял ни разу за последние пятнадцать лет их тридцатилетнего отчуждения. Его величайший провал — Дариат.Откровение это потрясло его. Каким-то образом Дариат сумел переподчинить себе часть программ обиталища. Хотя в свое время он исхитрился вовсе закрыть Рубре сродственный доступ в свой разум — с того самого дня, тридцать лет назад. При всех его недостатках редкостный талант.На это открытие Рубра отреагировал предсказуемо — выставив оборону вокруг своего личностного ядра, фильтры на входах, проверяющие всю информацию на наличие вирусов-троянцев. Чего пытается добиться Дариат, проникая в его подпрограммы, Рубра не понимал, но твердо знал: потомок все еще винит его за смерть Анастасии Ригель. И рано или поздно придет мстить.Что за редкостное упорство. Под стать его собственному.Таким возбужденным Рубра не бывал уже десятки лет. Может, еще не поздно поторговаться с Дариатом? В конце концов, тому еще и пятидесяти нет, еще полвека активной жизни перед ним. А если договориться не удастся… всегда можно его клонировать. Рубре достаточно будет одной живой клетки. По возможности обезопасив собственную личность,Рубра отдал новый приказ. И вновь ничего подобного ему не приходилось производить прежде. Серия новых программ пронизала нейронную сеть, изменяя параметры роутинга, невидимая для любого, кто привык к стандартным мысленным путям. Каждая светочувствительная клетка, каждый сродственный потомок, каждый зверь-служитель получил тайный приказ: найти Дариата.Ответ Рубра получил через семь минут, но не такой, на который рассчитывал.На восемьдесят пятом этаже звездоскреба «Канди» вышли из строя несколько следящих подпрограмм. В «Канди» проживали обычно наименее респектабельные жители Валиска, то есть, учитывая общий состав населения, это было последнее убежище для тех, кого не могли выносить распоследние подонки. Сбой произошел на квартире Андерса Боспорта, гангстера и полупрофессионального насильника. В одну из следящих подпрограмм был внедрен сегмент памяти; вместо того чтобы надзирать и сбрасывать изображение квартиры программе общего анализа, программа заменяла изображение в реальном времени старой записью.Эту проблему Рубра разрешил просто — стер старую программу и перезаписал поверх резервную копию. Квартира, которую он наблюдал теперь, была разнесена в пух и прах — мебель сдвинута, завалена мужской и женской одеждой всех видов, всюду разбросаны тарелки с остатками еды, пустые бутылки. На столах валялись мощные процессорные блоки производства Кулу и десятки энциклопедических клипов — не самое привычное для Боспорта чтение на ночь.Вместе со зрением и слухом вернулось и ощущение запаха. В квартире воняло разложением. И причина этому была очевидна. В спальне, рядом с кроватью, валялось ожиревшее тело Дариата. На трупе не было ни следов садистских игр, ни синяков, ни ран, ни ожогов от энергетического оружия. Какой бы не была причина смерти, на пухленьком лице Дариата застыла омерзительная кривая ухмылка. И Рубра не мог не подумать, что Дариат умирал с наслаждением.Своим новым, захваченным, телом Дариат был доволен безмерно. Он уже и забыл, что значит быть тощим — двигаться быстро, ловко проскальзывать между закрывающимися дверями лифта, носить нормальный костюм вместо обтрепанной тоги. И молодость, конечно, — вот вам еще одно преимущество. Крепкое тело, худощавое и сильное. Что Хоргану было не больше пятнадцати лет, так это неважно — энергистическая сила возместит все. Дариат выбрал себе облик двадцатилетнего — мужчина в расцвете сил, гладкая, шелковистая смуглая кожа, густые и длинные смоляные волосы. Оделся он в белое — простые хлопчатобумажные штаны и рубаха, достаточно тонкие, чтобы видна была рысья гибкость мышц. Не так вульгарно, как нелепая туша Боспорта в стиле «мачо», натянутая Россом Нэшем, но взгляды девчонок он так и притягивал.Честно говоря, испробовав все прелести одержания, Дариат едва не отрекся от своей затеи. Но лишь едва. Цель его отличалась от целей его соратников, но Дариат, в отличие от них, не боялся смерти, возвращения в бездну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178