В хуманских спорах наступила бы пауза. Но не здесь. Флип подпрыгнул в воздухе и приземлился перед Алексом с салютом, которым Генерал гордился бы.
– Рядовой Флип, лучник третьего разряда, с тобой, командир! – громко прочирикал он.
– Я тоже. Из меня плохой боец, но я пойду, – добавил Глиит, задумчиво глядя на Алекса.
– И я! Я тоже! Я! Я! Мы пойдем! – загремел щебечущий, пищащий, визжащий хор, пока весь зал не зазвенел криками.
Сердитый альбинос мгновение пристально смотрел на Алекса, потом кивнул. И медленно, церемонно, но без злобы отсалютовал.
Алекс обвел взглядом темный зал, полный горящих как угли глаз. Писк и шипение звучали в ушах, и глазами Пылинки он видел, как сияет в темноте Офира искрящееся свечение волшебства общины грызов.
– Вы можете пробраться в предместья, верно? – спросил их Алекс. – Невидимыми, не подвергшись нападению?
– О, конечно, – ответил за всех Глиит. – Мы повсюду выкопали ходы, ведущие за стены. Нельзя жить в доме, из которого нельзя выбраться…
– Почему же вы не ушли раньше? – удивился Алекс.
– А куда идти? Мы не… в смысле, просто так? В поля? Тысячи – под открытым небом? – Глиит содрогнулся. – Мы этого не любим. На открытом месте опасно. Всегда лучше дыра, в которую можно забиться. Мы надеемся, что ты дашь нам это.
– Я постараюсь… Я сделаю. Сделаю.
Казалось, целую вечность они пробирались по темным коридорам, пока наконец не выбрались в подлесок на высоком склоне городского холма. Вдали поднимались зубчатые горы, прочерченные низким белым зигзагом акведука.
Грызы изливались из-под земли, как живая река; старые и больные, слепые малыши и кормящие самки остались, но все равно толпа грызов была огромной, пугающей. Мерцающие в темноте глаза и блестящие зубы тоже заставляли задуматься.
– Нам надо торопиться… не знаю, насколько они застрянут в Деридале, – сказал Алекс, глядя на сполохи пожара и дым в тех местах, где город горел.
Они побежали в поля, прячась, сколько возможно, в густых посадках кукурузы и цитрусовых рощах. Оказавшись за пределами обрабатываемых земель, пошли дальше, стараясь находить укрытия.
Время от времени они мельком видели реку или большую дорогу; по дороге маршировали солдаты и катились телеги. В темноте мерцали факелы, и зарево Деридаля постепенно меркло вдали.
Примерно на полпути они устроили привал, чтобы отставшие смогли догнать их. Остановились возле ручейка, и все жадно напились. Алекс гадал, сколько понадобится времени, чтобы прошло успокоительное воздействие деридальской воды.
Потом уснул от усталости; спать пришлось недолго, но, отдохнув, он почувствовал себя лучше.
Они обошли поля Бельтаса, остановившись среди окружающих город холмов, каменистых и необитаемых. Алекс осмотрел свою импровизированную армию. Грызы казались если не отважными и мужественными, то по крайней мере осторожно-решительными. Они морщились и зажимали лапами уши или затыкали их всем, что смогли найти.
– Ты слышишь башни? – спросил Алекс Флипа, который прищурился, зажав уши руками.
– Что? – крикнул Флип.
Алекс сумел объяснить свой план грызам, и те быстро забили уши тряпками, грязью и листьями. Уши Пылинки Алекс завязал еще по дороге. Вести Алекса к башням выбрали Флипа, Глиита, маленького, но крепкого грыза по имени Кет, Плиип и седоусую пожилую самку по имени Нуут.
Они, пригнувшись, подобрались к стенам. Уши грызов были крепко заткнуты, но они все равно поеживались и стучали зубами. Воспоминания Нуут были неточны, поэтому они подошли к краям внешнего рва и очень долго, как показалось Алексу, ползали среди грязи и камней. В какой-то момент Алекс заметил на стене огонек, означающий приближение часового; он бросился на землю, и грызы последовали его примеру. Часовой прошел, ничего не заметив, и они возобновили поиски.
Наконец они нашли большой туннель, начинающийся в береге реки. Он был почти скрыт камнями, грязью и водорослями, и его перегораживала решетка из твердого дерева, поддерживающая густую массу камыша. Решетка была массивная, около четырех футов в диаметре.
При помощи грызских зубов и хуманского рычага они сумели сдвинуть решетку и приподнять ее, так что под ней можно было проскользнуть; и они в буквальном смысле проскользнули, ибо туннель был заполнен грязью и тиной. Алекс пригнулся, вздрогнув, когда жидкая слизь капнула с потолка на шею. Кет и Плиип пошли впереди и зажгли маленькие свечки, которые озаряли туннель неверным, но необходимым светом.
– Это сточные трубы? – прошептал Алекс, пробираясь по туннелю.
Плиип щелкнула зубами.
– Отчасти. Большинство их сейчас засорены, поскольку грызы перестали помогать Бельтасу.
Действительно, трубы неприятно пахли, но по пребыванию в Бельтасе Алекс знал, что большая часть нечистот вываливается в канавы на улицах, откуда по отводным каналам реки смывается в море. Подземные трубы уже давно не использовались, а их между тем прочищал штормовой сток.
Они уходили все дальше в темноту. Каждые несколько футов были видны стыки труб, испачканные, иногда растрескавшиеся или с выломавшимися кусками, за которыми виднелись земля и камни. Время от времени Алекс замечал возле стыков нацарапанные на глине грызские клинописные знаки; сам он не мог прочитать их, не хотел тратить время на то, чтобы просить кого-то из спутников перевести. Но отметки были, вероятно, сделаны еще до того, как глину обожгли: еще одно доказательство, что эта тщательно разработанная система канализации была создана грызами. Стыки позволяли туннелю медленно изгибаться, и вскоре круг ночи, оставшийся за спиной, исчез из виду.
Потихоньку грызы расслабились и вскоре частично откупорили уши.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116