Александр Николаевич Островский
Не было ни гроша, да вдруг алтын

Александр Николаевич Островский

Не было ни гроша, да вдруг алтын
(Комедия в пяти действиях)

Действие первое

Лица

Михей Михеич Крутицкий , отставной чиновник.
Анна Тихоновна , его жена.
Настя , племянница Крутицкого.
Домна Евсигневна Мигачева , мещанка.
Елеся , ее сын.
Истукарий Лупыч Епишкин , купец-лавочник.
Фетинья Мироновна , его жена.
Лариса , дочь их.
Модест Григорьич Баклушин , молодой человек.
Петрович , мелкий стряпчий из мещан.
Тигрий Львович Лютов , квартальный.

Действие происходит лет 30 назад, на самом краю Москвы. Слева от зрителей угол полуразвалившегося одноэтажного каменного дома. На сцену выходят дверь и каменное крыльцо в три ступени и окно с железной решеткой. От угла дома идет поперек сцены забор, близ дома у забора рябина и куст тощей акации. Часть забора развалилась и открывает свободный вход в густой сад, за деревьями которого видна крыша дома купца Епишкина. На продолжении забора, посереди сцены, небольшая деревянная овощная лавка, за лавкой начинается переулок. У лавки два входа: один с лица с стеклянной дверью, другой с переулка открытый. С правой стороны, на первом плане, калитка, потом одноэтажный деревянный дом мещанки Мигачевой; перед домом, в расстоянии не более аршина, загородка, за ней подстриженная акация. В переулок видны заборы и за ними сады. Вдали панорама Москвы.

Явление первое

Епишкин и Петрович сидят у лавки и играют в шашки. Мигачева стоит у калитки своего дома.

Епишкин . Фук да в дамки. Ходи!
Петрович . Эх-ма! Прозевал.
Епишкин . Ходи!
Петрович . Ходи да ходи! Куда тут ходить? (Раздумывая.) Куда ходить?
Епишкин . Ходи!
Петрович . Пошел.
Епишкин . Вот тебе карантин, чтобы ты не тарантил.

Входит Лютов .

Убери доску!

Петрович с доской уходит в лавку.

Явление второе

Епишкин , Мигачева , Лютов .

Лютов (Мигачевой) . Там забор у тебя, а вот загородка! (Грозит пальцем.)
Мигачева . Из каких доходов, помилуйте! Кабы у меня торговля или что нечто б я… Ах, боже мой! Я бы только, Тигрий Львович, для одного вашего удовольствия…
Лютов . А? Что ты говоришь?
Мигачева . Да разве б я не окрасила? Окрасила бы, очень бы окрасила. А коли тут худо, в другом месте валится… а какая моя возможность? Чем я дышу на свете?
Лютов . Мне что за дело! Чтоб было окрашено!
Мигачева . Будет, будет, только б малость управиться. Хорошо тому, у кого довольно награблено, оченно ему можно быть исправным обывателем. Вот с кого спрашивать-то надо. Крась да мажь! У нас кому любоваться-то? И народ-то не ходит.
Лютов . Без рассуждений! Вот если завтра не будет выкрашено, я тогда посмотрю.
Мигачева . Вот и живи.
Лютов (оборачивается к каменному дому) . Уж хоть бы развалился совсем поскорее. (Пожимает плечами и, махнув рукой, отворачивается.) Эх, обыватели!
Епишкин . Тигрию Львовичу наше почтение.
Лютов . Здравствуй, Истукарий Лупыч! (Подает руку.) Тебе-то, братец, уж стыдно! Забор-то не загородишь: ведь точно ворота проезжие.
Епишкин . Оно точно, что я оплошал: он маленько развалился, а мне невдомек было; так ваша ж команда на дрова себе растаскала.
Лютов . Загороди, братец.
Епишкин . Вы себя беспокоить не извольте, будет в порядке. Признаться, теперь в голове-то не то, об этих глупостях и думать-то не хочется.
Лютов . Не глупости, братец, коли начальство тебе приказывает.
Епишкин . Понимаем, Тигрий Львович, да ведь уж и обязанностей-то наших больно много. Ежели счесть теперь все повинности да провинности, оклады да наклады, поборы да недоборы, торжества да празднества, – так ведь можно и пожалеть по человечеству. С одного-то вола семи шкур не дерут.
Лютов . Разве я тебя не жалею? Я тебя ж берегу; деревья у тебя в саду большие, вдруг кому-нибудь место понравится: дай, скажет, удавиться попробую.
Епишкин . Верно изволите говорить; местоположение заманчивое для этого занятия. Такой сад, что ни на что окромя и не годен. Я уж и то каждое утро этих самых фруктов поглядываю.
Лютов . Ну, так ты народ-то не искушай! Следствие, братец; понял? А я тебе этой беды не желаю.
Епишкин . Уж что говорить! Ну, да, думаю, бог милостив.
Лютов . Кабы ты чистый человек, а то… Я, братец, ничего не знаю, я ничего не знаю, а, чай, слышал, какой разговор-то про тебя насчет притону-то?
Епишкин . Мало ли всяких разговоров-то! И про ваше благородие тоже кой-что поговаривают; да мы, признаться, внимания не берем и слушать-то.
Лютов . Так уж ты загороди; побереги хоть меня-то, коль себя не бережешь; с нас тоже ведь спрашивают.
Епишкин . Не извольте беспокоиться! Стоит ли об таких пустяках разговаривать! Милости просим на полчасика! Особенной попотчевать могу.
Лютов . Попозже зайду, теперь некогда. (Подает руку.)
Епишкин . Как угодно-с. Завсегда рады, завсегда вы у нас первый гость. Поискать еще таких-то благодетелев.

Лютов уходит.

Терпит же ведь земля, господи! (Уходит в лавку.)

Из лавки выходит Фетинья .

Явление третье

Мигачева и Фетинья .

Мигачева . Здравствуйте, матушка Фетинья Мироновна!
Фетинья (гордо) . Здравствуй!
Мигачева . Куда бог несет?
Фетинья . Так, для воздуху, у лавочки посидеть. А ты куда?
Мигачева . Куда мне! Сына поглядываю.
Фетинья . На что он тебе?
Мигачева . Поругать хочется, Фетинья Мироновна.
Фетинья . После поругаешь, не к спеху дело.
Мигачева . Боюсь, сердце-то пройдет; сердце-то у меня круто, да отходчиво. А теперь бы он мне в самый раз попался: в расстройстве я.
Фетинья (подходя) . Что так?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22