И настолько замкнулась в себе, что адвокат решил, будто она стала жертвой сексуального нападения отца. Однако ему не хотелось быть замешанным в этом деле, так что он даже и не стремился докопаться до истины.
Да, подумал Майк, с тех пор, как она потеряла мать, — а та была ее лучшим другом, — с тех самых пор, с двенадцати лет, ей не к кому было обратиться в горе и печали. Однако она делала все, чтобы быть хорошей девочкой, чтобы вернуть себе отцовскую любовь. Поэтому было вполне объяснимо, что она вышла замуж за того, за кого хотел ее отец. Может, она считала, что тогда он ее вновь полюбит…
И когда ее семейная жизнь не состоялась, ей опять-таки не к кому было обратиться. Не могла же она позвонить отцу и сказать, что муж, которого он ей выбрал, использует ее как вьючное животное. А ведь это Дейв Эллиот, как выяснил Майк, вложил необходимые деньги, чтобы Ричард стал компаньоном в той компании, где он работал. С самого детства Сэм росла изолированной от мира. Она так и не научилась заводить себе знакомства, у нее не было друзей, которым она могла бы излить душу.
Вспоминая о первом месяце, который Саманта провела в его доме, он теперь окончательно понял, почему она находилась в состоянии депрессии, почему старалась запереться в своей комнате и не выходить из нее. Ей хотелось замкнуться в комнате отца, думал Майк. Ей нужен был отец, пока он был живой, но когда он умер… Почему она все еще продолжала искать его во всем?..
Его все больше мучил вопрос, чем же ей помочь. Что сделать, чтобы доказать, что она не виновата ни в смерти матери, ни в добровольном затворничестве отца? Майк слышал, что депрессивное состояние — это не что иное, как гнев, направленный внутрь себя. Что же ему предпринять, чтобы направить этот гнев вовне? Он даже хотел, чтобы она начала бить посуду, ругать отца за то, что тот ее бросил, проклинать мужа за то, что испортил ей жизнь. Он мечтал, чтобы она просто заревела.
Майк решительно встал и понес Саманту в дом. Она подумала, что он собирается отнести ее в кровать, и надеялась, что так оно и будет, потому что силы покинули ее. Но вместо этого он направился к выходу на улицу.
— Куда же мы идем? — устало спросила Саманта.
— Я везу тебя к твоей бабушке. Мне кажется, пора положить конец всей этой головоломке. Наступило время ответов.
Глава 29
Уже настало утро, когда Майк возвратился в комнату Макси в доме для престарелых. Накануне вечером, когда он привез Саманту, он потребовал, чтобы Макси рассказала ей всю правду. Заявил, что жизнь слишком коротка, в ней и без того много белых пятен, так что не стоит продолжать делать вид, будто они не знают, кто они есть на самом деле. Возможно, он был зол и сказал то, что не следовало бы говорить, но Саманте нужна была ее бабушка, пока та еще была жива, а Макси нужна была ее внучка.
После этих слов он их оставил наедине, и они проговорили почти всю ночь, а Майк, почти не сомкнув глаз, лежал на жесткой койке в маленькой каморке, которая гордо именовалась «гостевая». Несколько раз в течение ночи он заглядывал к ним — они все разговаривали…
— Как она? — спросил Майк входя. Ему негде было побриться, и, поскольку он спал одетый, одежда на нем помялась и имела несвежий вид. Улыбаясь, он взглянул на Саманту, которая спала, прижавшись к руке Макси. Она свернулась клубочком, рот у нее был приоткрыт, дыхание неровное, как у человека, перенесшего тяжелую душевную травму.
Майк шагнул к кровати:
— Давайте я теперь ее возьму. Она тяжелая, и ваша рука, должно быть, уже затекла.
Макси так на него посмотрела, что он даже отшатнулся. Потом состроил гримасу:
— Ну, видать, своя ноша не в тягость.
Макси смутилась.
— Да, не в тягость. Как бы я хотела так ее держать, когда она еще была маленькой… Как бы мне хотелось быть там, после…
— После смерти ее матери?
Макси отвела взгляд. Она знала, что вина за смерть невестки лежит на ней. Если бы она не вышла за Кэла замуж, семья Эллиотов не оказалась бы замешанной в дела Дока и Однорукого.
— Саманте сделали укол снотворного, — после паузы проговорила Макси. — Врач не хотел, но старики настояли.
Макси улыбнулась и бросила на Майка благодарный взгляд.
— С тех пор как вы привезли книги, игры и всякое прочее в этот приют, не говоря уже о том, как вы преобразили мою комнату здесь, мне кажется, что наши старички для вас готовы сделать все что угодно. Вы для них стали какими-то полусвятыми, полуджиннами.
— Пусть вам Сэм мозги не запудривает. Я здесь ни при чем. До моей встречи с ней я жил типичной жизнью холостяка. Дни проводил в раздумьях, как приумножить и так уже достаточные мои капиталы, а ночи мне скрашивала одна красотка за другой, и все они были для меня одинаково безразличны.
Макси осторожно погладила щеку Саманты. За сегодняшнюю ночь она постарела еще сильнее. Разумеется, то, что она узнала о смерти Эллисон, не могло не сказаться.
— А теперь твоя жизнь переменилась?
Майкл подошел поближе, чтобы поправить упавшие на лоб волосы Саманты.
— Совершенно. Понимаете, теперь… У меня появился смысл…
Глаза Макси загорелись.
— Это хорошо, особенно если это касается моей внучки.
— Теперь мне есть ради чего жить. Может, это звучит странно, но мне кажется, я ждал Сэм всю свою жизнь. И знаете, что особенно удивительно? Похоже, ее отец знал об этом.
— Дэвид, — мечтательно произнесла Макси. — Мой красавец…
На какое-то время она ушла в свои мысли, глаза ее наполнились слезами. Она думала о том, что произошло за эти годы: разбитая жизнь ее внучки, смерть сына… Тогда, в 1975-м, если бы только она была там, смерть настигла бы ее, а не мать этой девочки…
Майк взял Макси за руку, которой она прижимала к себе Саманту, в крепко сжал ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131