Эльза отпрянула, быстро переводя взгляд с д'Андрье на Миддлтона, который подошел к ней и что-то ободряюще прошептал. Эвелин уставилась на меня. Хейуорд, Эбер и Фаулер держались на заднем плане.
– Чую новые неприятности, – внезапно сказал Хейуорд. Его лицо было красным, а в руке он держал стакан виски с содовой. – Я же говорил вам, Фаулер. Можете всегда полагаться на мое чутье. Ну, в чем дело теперь?
– Похоже на голосование присяжных, верно? – Фаулер старался говорить небрежным тоном. – Вы нашли убийцу?
– Я нашел, – уточнил д'Андрье. – Сейчас он в этой комнате.
Д'Андрье встал, потирая руки. Он был так уверен в своих словах, что мог жонглировать ими. Его движения были абсолютно механическими – он напоминал мне не столько актера, сколько голубя-турмана, напрягшегося перед очередным кувырком в воздухе.
– За последние полчаса произошло так много, что мы не станем вдаваться в это сейчас. Но могу сообщить вам, что я нашел рог единорога.
– Что, черт возьми, это значит? – осведомился Хейуорд. Усмехающееся лицо с крючковатым носом и яркими глазами под отечными веками повернулось к нему.
– Я Гастон Гаске, сэр, – к вашим услугам и услугам Фламанда. Имя человека, которого убили, не имеет значения – если не считать того, что он не был Гаске и что его убил Фламанд. Я бы предпочел сохранить мою личность в секрете и поймать Фламанда во время кражи того, что он намеревался украсть. К сожалению, кое-кто разгласил правду, сделав это невозможным. Теперь Фламанд не станет рисковать. Тем не менее я знаю, кто он.
Несколько секунд все молчали. Лица слегка расплывались у меня перед глазами. Присутствие этого человека невольно действовало на меня – я чувствовал, каким он мог быть, допрашивая подозреваемого.
Паузу нарушил Фаулер. Достав сигарету, он подошел к камину и склонился над очагом, чтобы прикурить от огня.
– Прошу прощения, сэр, – небрежно извинился он. – Вы что-то сказали?
– Я говорил, что взял на себя расследование с целью избежать дальнейших ошибок нашего английского друга Мерривейла. Давайте вернемся к убийству. Перед нами вроде бы абсолютно невозможное преступление. Но тем не менее оно произошло, и с помощью логики, а не свободного брожения мыслей мы сможем разобраться, каким образом. Преимущество «невозможного» преступления в том, что, если мы находим объяснение, оно оказывается единственным.
Но действительно ли ситуация настолько невозможная? Перед тем как упасть, жертва поднесла руки к лицу, потом покатилась вниз по ступенькам на площадку, а оттуда к подножию лестницы. Где же тогда мог быть нанесен удар? Не наверху лестницы, так как жертва находилась в четком поле зрения двух свидетелей. Не на первом лестничном пролете, так как он попадал (хотя и с перерывом) в поле зрения миссис Миддлтон. И не на нижнем пролете, который был в поле зрения сэра Генри и доктора Эбера.
Остается только площадка. Но против этого имеются возражения. Первое: хотя мистер Фаулер задержался на несколько секунд, прежде чем подбежать к лестнице, убийце, прячущемуся за гобеленом, не хватило бы времени выдернуть оружие из черепа жертвы и обшарить ее карманы. Второе: миссис Миддлтон хорошо видела всю площадку, за исключением нескольких футов вверх от пола, и заметила бы убийцу.
Само слово «исключение» показывает, что мы имеем дело не с абсолютно невозможной ситуацией, иначе не было бы никаких исключений. Единственное место, которое не находилось ни в чьем поле зрения, – самая нижняя часть площадки. Поскольку все остальное невозможно, мы приходим к логичному выводу, что убийца должен был находиться там.
– Должны ли мы снова перебирать все это? – нетерпеливо осведомился Фаулер, чья уверенность, казалось, росла с каждой секундой. – Ведь это идея Миддлтона. И мы доказали, что никакое оружие не могли метнуть оттуда, а потом вытащить…
– Согласен.
– Ну тогда…
– Позвольте продемонстрировать вам оружие, которое было использовано. Огюст!
«Мажордом» шагнул в комнату, и д'Андрье продолжил:
– Мне предложили загадку: какое оружие не является пистолетом и кинжалом, но в то же время является обоими? Я вспомнил сделанное ранее сообщение доктора Эбера о том, что неподалеку от места убийства в Марселе была лавка мясника… Дай мне эту игрушку, Огюст.
«Мажордом» достал из-под пиджака самый невероятный и жуткий на вид механизм, какой я когда-либо видел. По форме он напоминал пистолет, но был больше и тяжелее ручного огнестрельного оружия самого крупного калибра. Он имел около одиннадцати дюймов в длину, был изготовлен из стали, за исключением деревянной рукоятки, и, вероятно, весил добрых четыре фунта. Но никакая пуля или иной снаряд не могли быть выпущены из него – в отверстии ствола мы увидели маленький кружок, напоминающий кончик стержня диаметром около шестнадцатой части дюйма. Быстрым движением д'Андрье открыл ствол сбоку, возле казенной части. Внутри находилось нечто вроде камеры для одного патрона, установленной возле мощного пружинного механизма.
– Узнаете? – спросил д'Андрье. – Это так называемый «гуманный убийца», которым пользуются мясники. Он заменил топор. По закону умерщвление животных должно быть безболезненным и мгновенным. Теоретически лучшим средством была бы пуля, но пуля не должна оставаться в туше, подлежащей разделке. Поэтому изобрели смешанный вариант – острие, выталкиваемое взрывом патрона, прикрепленного к пружинному механизму. Этот стержень куда мощнее любой пули. Он моментально проделывает глубокое отверстие и может быть сразу же извлечен, а оружие легко перезаряжается вталкиванием стержня в ствол рукой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61