Выбравшись из болота, он постоял немного, собираясь с силами, и медленно заковылял по темной проселочной дороге, сильно перекосившись на бок и заметно приволакивая левую ногу.В полукилометре от дачного поселка ему навстречу шагнула из темноты темная фигура.– Капитан Алехин? – спросил незнакомец.– Я, – ответил Алехин, только сейчас сообразив, что «парабеллум» остался в машине.Человек подошел к Алехину вплотную и сделал какое-то плохо различимое в темноте движение правой рукой. Алехин попытался парировать удар, уклониться, но больное, изломанное тело подвело, и широкое лезвие армейского штык-ножа по самую рукоять погрузилось в его шею.На дорогу вышли еще двое. Втроем они обшарили карманы капитана и убедились, что, кроме документов, пачки сигарет и зажигалки, там ничего нет.– Неужели успел разгрузиться? – с отчаянием в голосе спросил один.– Либо так, либо отправил по почте. А может, спрятал где-нибудь в условленном месте. Теперь-то уж не дознаешься. Что же мы доложим хозяину?– А так и доложим. Этот козел, – говоривший сделал неопределенный жест в сторону дачного поселка, – давно пулю просит. Хозяин не первый месяц к нему примеривается, да все вроде повода не было. Вот он, повод, – и он легонько поддел носком ботинка откинутую руку капитана армейской разведки Алехина.Пока они возились, оттаскивая труп на обочину и наспех маскируя его ветками, до половины ушедший в болото серебристый «опель» погрузился еще на десять сантиметров. Глава 2 – Так что же, молодой человек, мы договорились?Илларион Забродов, пряча улыбку, упорно пытавшуюся оттянуть кверху уголки его губ, с трудом оторвался от книги и посмотрел на своего собеседника. Похожие на переспелые вишни старческие глазки последнего так и лучились хитростью – легко угадываемой и потому совершенно безобидной. Старец едва не подпрыгивал от сдерживаемого нетерпения.– Увы, – мягко сказал Забродов, снова погружаясь в разглядывание увесистого тома.– Увы – да или увы – нет? – не унимался старикан.– Увы, нет, – сказал Илларион, с сожалением закрывая толстый коленкоровый переплет. Собственно, он готов был, не торгуясь, заплатить запрошенную цену, но в каждом мире – свои законы. Поступи он так, старикан бы весь извелся, гадая, не слишком ли мало он запросил. Кроме того, не следовало создавать прецедент.– Отчего же нет? – не сдавался его оппонент. – Вы только посмотрите – это же мечта любого культурного человека! Роскошное издание, иллюстрации, великолепная сохранность! Клянусь, вы горько пожалеете, юноша!– Возможно, – согласился Забродов. – Тем не менее, почтеннейший, цена непомерно высока. Несуразно высока, я бы сказал. Да вот у вас тут и переплет надорван…– Где? Где надорван? Что вы себе… Ну так что же – переплет? Если вам нужны переплеты, накупите муляжей! У меня не переплетная мастерская! Стыдно, молодой человек! Что вы, в самом деле, как на базаре? Это же не штаны!Он вдруг совершенно волшебным образом успокоился, перестал по-петушиному наскакивать на Забродова и, добыв из недр своего древнего клетчатого пиджака огромный носовой платок, старательно промокнул совершенно сухую лысину.– Бог с вами, у вас честное лицо. Вы мне нравитесь, право. Интеллигентные люди должны идти друг другу навстречу. Я готов уступить десять процентов.– Это совершенно меняет дело, – лучезарно улыбаясь старцу, сказал Илларион.– Тридцать.Успокоившийся было букинист снова начал зловеще багроветь.– Это разбой, – безапелляционно заявил он, – грабеж средь бела дня.Стыдитесь, юноша! Двенадцать процентов.– При всем моем глубоком уважении к вашему почтенному возрасту и безусловно громадному опыту… ну, хорошо, двадцать восемь.– Вот она, современная молодежь! – воскликнул старик, обращаясь к полноватой, дорого и безвкусно одетой даме, перебиравшей в углу пожелтевшие подшивки «Роман-газеты». – Как вам это понравится?Дама сделала неопределенное движение плечом и поспешно отвернулась: она вообще не понимала, как можно поднимать столько шума из-за потертого томика «Малого Лярусса», да еще, похоже, и не русскоязычного. Впрочем, хозяин букинистической лавки вовсе не нуждался в поддержке, как и его несговорчивый клиент. Дама покинула лавку, так и не дождавшись, когда же наконец эти двое сумасшедших закончат препираться.Бывший инструктор ГРУ, капитан в отставке Илларион Забродов покинул лавку полчаса спустя в отличном расположении духа. Книга, за которой он охотился на протяжении трех последних месяцев, была приобретена по вполне приемлемой цене с двадцатипроцентной скидкой. Вдобавок он завел весьма полезное знакомство, а это было еще ценнее.«Надо будет позвонить Пигулевскому, – думал он, усаживаясь за руль припаркованного за углом видавшего виды „лендровера“, – поблагодарить за протекцию. Да и вообще, не мешает поболтать, справиться о здоровье – не мальчик все-таки».Пигулевский, однако, позвонил сам.Звонок раздался, едва Забродов переступил порог своей квартиры на Малой Грузинской. Илларион повалился в глубокое кресло и снял трубку.– Забродов у телефона.– Здравствуй, Илларион.– А, Марат Иванович, здравствуй. Я как раз собирался тебе позвонить.– А я, как видишь, легок на помине. Мне, видишь ли, позвонил Гершкович…– И что же? – спросил Забродов с легким замиранием сердца, ибо речь шла о старом букинисте, с которым он расстался полчаса назад. Илларион подумал, уж не переусердствовал ли он, торгуясь со стариком. – Жаловался?– Что ты, как раз напротив. Ты произвел на него самое благоприятное впечатление. Он благодарил меня за то, что я направил к нему, как он выразился, настоящего клиента.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17