Грабитель с большой дороги пытался купить ее как проститутку, но не для собственного развлечения, а хуже — в качестве орудия осуществления своих планов.— Знаете, дорогая, в нашем мире любовные связи — обычная вещь, — пожал плечами лорд Руперт. — Я прошу о том, что до вас совершило бессчетное число женщин и столько же совершит после вас. Ваш разум и чувства совершенно здесь ни при чем.А что станется с отцом? Есть ли для него место во всем этом плане? Судя по всему, ее будущий компаньон об Оливере Моргане вовсе не думал. Но сейчас это казалось не важным и Октавии.Девушка отвернулась, чтобы скрыть противоречивые чувства, отражавшиеся на ее лице.— А что будет с нами? С нашим фиктивным браком? Тоже не потребуется ни разума, ни чувств?С минуту лорд Руперт молчал, потом сухо произнес:— Не знаю.Октавия промолчала, и он продолжал спокойным, практичным тоном:— Если вы предпочтете лишь играть роль моей жены, я стану уважать ваше желание.— А это то, что предпочли бы вы сами? — Она по-прежнему не смотрела на него.— Нет.Он нежно повернул ее к себе.— Вы ведь наслаждались той ночью, любимая, но клянусь: все, что было между нами, — ничто по сравнению с тем, что могло бы быть.Краска бросилась ей в лицо. Октавия почувствовала, что помимо собственной воли начинает таять от тепла его голоса и жара глаз.— Мы будем вместе и вместе отомстим своим врагам. Одурачим слепых идиотов, которые не видят дальше собственного носа. — Он внезапно рассмеялся. — Дадим им урок, мисс Морган?Октавия обернулась на конькобежцев, сытых, довольных, закутанных в меха, и вспомнила босоногих детей на льду замерзших сточных канав, женщин, прижимавших к груди бутылки из-под джина, и позабытых, жалобно плачущих младенцев.Да, благодаря Дирку Ригби и Гектору Лакроссу она знает, что такое изнанка роскошной лондонской жизни — страшный мир, в котором они с отцом должны провести всю оставшуюся жизнь.Да, это безумие — согласиться на предложение лорда Руперта. Но если бы его планы удались!Но сможет ли она хладнокровно соблазнить незнакомого мужчину? Во имя общей цели? Октавия уже давно рассталась с излишней щепетильностью: в последние три года она была для нее непозволительной роскошью. К тому же теперь она была уже не девушка. А для женщины, которая постоянно рискует головой, шаря по карманам, чтобы заработать на жизнь, соблазнить мужчину ради денег — пустяк. Петля не грозит… Если только не поймают, когда станет воровать кольцо… Октавия невольно вздрогнула. В плане лорда Руперта не было толпы, в которой можно укрыться.Но ее не застукают — она для этого слишком опытна. Быстрая и ловкая. Нет, не поймают. А когда все останется позади… позади — тогда будущее станет тем, чем должно было стать для нее.Руперт читал отражавшиеся на ее лице мысли так же ясно, как будто смотрел в раскрытую книгу. Ему не нужно было слышать ответ — он его знал.— Вы знаете имена тех людей, что обокрали вашего отца? — спросил он через минуту.— Людей? — презрительно переспросила Октавия. — Не людей, а свиней.Он склонил голову в знак того, что принимает ее поправку.— Вы знаете, как зовут тех свиней?— Дирк Ригби и Гектор Лакросс. Вы с ними знакомы?— Кажется, приближенные принца Уэльского. Мы раскланиваемся, но можно познакомиться покороче. Они вас знают?Октавия покачала головой:— Меня не было, когда они познакомились с отцом. Он был на водах в Харроугейте, и эти двое показались ему такими приятными. — Девушка пожала плечами.— Хорошо. Удачно, что они вас не знают, — отрывисто заключил Руперт. — Поехали, вы замерзли. Вернемся к остальным. Я покажу вам вашу жертву.— А что станет с отцом, пока мы будем наводить в мире справедливость?— Скажите ему все, что хотите, и я поддержу вас, — беззаботно ответил Руперт.Октавия знала, что отец не станет задавать бестактных вопросов, потому что не захочет получить на них неловкий ответ, и примет перемены, по крайней мере сделает вид, с обычным безразличием.Итак, свершилось. Они заключили контракт, и ее жизнь вот-вот переменится. Эта странная сделка ничем не закреплена — даже торжественным обещанием выполнять все условия, — но Октавию это нисколько не смущало.Руперт взял ее за руку, и они покатили в другой конец озера, к нарядной толпе. Октавия исподтишка взглянула на своего спутника. Она почти ожидала увидеть дьявольскую усмешку или что-нибудь в этом роде, но ошиблась: его лицо было по-прежнему холодно и спокойно, лишь насмешливая улыбка вдруг скривила губы.— Вон там. Видите худощавого высокого джентльмена с красивыми вьющимися волосами в темно-красном бархатном плаще? Он называет себя графом Уиндхэмскмм.— Называет? — Октавия пристально посмотрела на своего кавалера. — Вы хотите сказать, что он им не является?— Не является. Но для успеха нашего представления вы будете признавать его титул.Какая за всем этим скрывается тайна? Октавия смотрела на человека, которого намеревалась соблазнить и обокрасть. Он скользил на коньках легко и уверенно, с подчеркнутой элегантностью. Из-под шляпы выбивались роскошные, ненапудренные золотистые кудри. Он был слишком далеко, чтобы Октавия смогла его хорошо разглядеть, однако она отметила грацию и уверенное изящество каждого движения.— Кто он вам?— Враг.Такое прямое и честное заявление не оставляло возможности для дальнейших расспросов, но девушка все же продолжала:— И вы мне не скажете, чем он вас обидел?— Вам нет необходимости это знать.Больше Октавия не проронила ни слова. Она смотрела на человека, который называл себя графом Уиндхэмским, и чувствовала странное стеснение в груди.Что это? Дурное предчувствие или нечто совсем иное?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109