Ты придумала своего преследователя, а он вдруг ожил! Как тебе повезло! Выпьем за твой успех!Саманта взяла из левой руки Джереми бокал и едва не поддалась искушению выплеснуть его в лицо своего учителя и бывшего супруга. Меньше всего ей хотелось, чтобы свидетелями такого поступка стали толпящиеся вокруг них любопытные. Усилием воли она разжала пальцы и уронила бокал на землю.Упав на мягкий газон он не разбился, и слава богу, никто не заметил ее конфуза.– Жаль, но ничего страшного. – Джереми скрылся из вида, оставив после себя витающее в воздухе, словно в мультфильме, видение злорадной улыбки. Оно долго не таяло перед ее взором.«До нового свидания», – звучал голос Джереми у нее в ушах.«Будь ты проклят», – силилась она ответить ему.– Ты что, спишь на ходу? – Тай приобнял ее за талию, когда она покачнулась. Он был разгорячен, от него пахло потом. Его джинсы и рубашка с открытым воротом резко выделялись на фоне смокингов и костюмов. – Прости за опоздание, но проклятые пробки...«Какие могут быть оправдания? Какими делами он занимался?» – подумала Саманта. Ее расчеты на чью-то помощь и поддержку рушились, все стало зыбким, как болотная топь.Оркестр на балконе второго этажа вдруг затих, вернее, произошло это потому, что усилители громкости отключились, а оркестранты продолжали терзать свои инструменты, извлекая из них едва слышную мелодию. Рокот толпы стал доминировать в наэлекризированной словно в преддверии грозы атмосфере.Тай подозрительно оглядел балкон:– Технические проблемы? Уж больно некстати... Бас-гитара, саксофонисты, трубачи и ударник напрасно сотрясали воздух. Их было не слышно публике с такого расстояния.– Сейчас все придет в норму. Весь наш персонал знает, как обращаться с аппаратурой. На то мы и радиостанция, – говорила Саманта, но в душе ее рос страх.Она увидела, как на второй этаж влетел, словно перышко, Тини и начал проверять микрофоны оркестрантов.Музыка вновь зазвучала громко, но была уже не та, что играл оркестр. Зазвучала запись, что предваряла «Полуночные исповеди».– Что это? – Саманта вскинулась, будто получив удар электрошоком.Заставка быстро увяла, смикшированная чьей-то невидимой рукой, и прозвучал голос, который ей совсем не хотелось бы слышать......Ее собственный, усиленный множеством динамиков голос.– Добрый вечер, жители Нового Орлеана. Приступим к нашей беседе после прошедшего трудового дня.– Это так задумано? – спросил Тай.– Нет! – вырвался у Саманты крик.Все разговоры в саду смолкли на полуслове. Взгляд Джорджа Ханна был устремлен на нее, как и еще две сотни пар глаз.– Сегодняшний вечер мы посвятим теме жертвоприношения и раскаяния...«Он склеил куски из разных моих передач, ловкий мерзавец!» – мелькнула у нее догадка. Конечно, он здесь! Она кожей ощущала его присутствие. Он словно клещами сдавливал ее мозг. Но кто он? И где прячется? А может, он и не скрывается вовсе, а стоит рядом и наслаждается своей выдумкой?Элеонор, расталкивая гостей, подобралась вплотную к Саманте.– Это твоя заготовка? – Ее лицо дышало гневом.– Конечно, нет.У Саманты даже захватило дух от такого нелепого предположения.– Но ты знала, что такое случится? Он тебя предупреждал?– Нет! Нет! Нет! – Она была близка к истерике.– ...Я, доктор Саманта, приглашаю вас высказываться честно и открыто. Дайте мне возможность узнать...– Что за бред? – обратился к ней возмущенный Джордж Ханна. – Если это шутка, то очень неудачная, и она здесь не пройдет.Он не побрезговал коснуться своим белоснежным смокингом непрезентабельной рубашки Тая и оттеснил его от Саманты.– Отойдите, мистер, и займитесь чем-нибудь. У нас будет разговор не для ваших ушей.Тай, однако, не вспыхнул, не сжал кулаки, а молча подчинился. Впрочем, его место возле Саманты тотчас занял Бентс с мобильной рацией наготове.– Придется убрать отсюда всю толпу. Пусть переместятся за ограду на автостоянку и ждут там в оцеплении. Мы будем искать точку, откуда идет вещание.Если бы Ханна был способен убивать взглядом, то детектив Бентс тут же стал бы трупом.– Вы не смеете обращаться с нашими гостями, как со стадом скота!– Вы приносили себя когда-либо в жертву? – разносился в пространстве голос Саманты.– Послушайте, сэр... Я не ковбой, но ваше стадо будет топтаться в загоне, пока мы не перепишем все фамилии и адреса. А насчет оцепления...Бентс поднес рацию ко рту, но говорить ему не понадобилось. За его спиной тотчас же начали возникать фигуры в полицейской форме.– А еще я хочу знать, кто готовил этот праздник, красил и ремонтировал отель, доставлял посуду, продукты и напитки. Все списки и счета предоставьте мне срочно. Пока я не получу этих сведений, я останусь для вашей компании зловредным ковбоем.Его рация затрещала, и Бентс нажал кнопку приема. Он выслушал короткое сообщение и соизволил им поделиться, обращаясь к растерянному устроителю праздника:– Кажется, мы нашли источник...Он устремился к лестнице, ведущей на балконы. Саманта последовала за ним. Бентс оглянулся и потребовал:– Оставайтесь на месте. Это дело полиции.– И мое также. Я в нем замешана по уши.Бентс не был упрямым человеком, но когда он сталкивался с глупостью, то становился непреклонным. Эта женщина вела себя глупо.– Вы не понимаете, как это опасно. Не лезьте в ловушку. Он обратился к двум полицейским за спиной Саманты:– Доктору Лидс нечего делать наверху. Блюстители порядка преградили ей дорогу, и Саманта вынуждена была остаться на месте.Со второго этажа, следуя по протянутому от динамиков еле видному тончайшему проводу, Бентс спустился в затхлое подвальное помещение.Его там ждали ребята в штатском, с опаской прячась за бетонными опорами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109