– она снова вскочила с дивана. – Черт с ним, с Леонардом, но что творится со счетами? Почему у короля нет денег? Именно сейчас!
– Фишер, – улыбка на мгновение исчезла с лица Смайли, когда он произносил эту фамилию. – Это он отвечает за финансовые потоки. Он говорит, что в течение двух недель все будет восстановлено.
– Двух недель! Но за эти две недели…
– Не продавать же нам предметы искусства из дворца. К тому же, и это требует времени, – Смайли развел руками. – Одно вам могу сказать: принцесса, через две недели все будет иначе. Хуже или лучше, но иначе.
– И ты предлагаешь просто ждать?
– Нет, – сказал Смайли, подумав. – Нет. Во-первых, ждать – это само по себе непросто, а во-вторых… Я хотел заняться этим завтра, но раз уж ты зашла ко мне сегодня, и ты настроена на активные действия…
– Настроена, – мрачно подтвердила Настя.
– …хотя могла бы уже и успокоиться, потому что после твоих активных действий дети ночи закрыли посольство и уехали из Лионеи. Ты не знала? Сегодня вечером. Вожди кланов так и так собирались уезжать, но после твоей выходки посол Дитрих отправился вместе с ними. Такого не было уже лет… Много. Много лет такого не было.
– Значит, я вошла в историю?
– Вляпалась.
– Так что там насчет некоего дела, которое ты решил не откладывать на завтра?
– Ах, да. Анастасия, как ты переносишь гипноз?
6
Только Настя стала привыкать к мысли, что она в общем и целом ознакомилась с расположением комнат, лестниц и подвалов королевского дворца, как Смайли все испортил.
– Я здесь никогда не была, – изумленно произнесла Настя, оглядываясь по сторонам, хотя разглядеть в этой темноте можно было разве лишь саму темноту, да и то поверхностно.
– Разумеется, – довольным тоном произнес Смайли. – Что же это за служба безопасности без тайных подземелий? И что же это за тайные подземелья, если про них все знают?
– И что у вас в тайных подземельях?
– Например, твоя подруга Елизавета Прекрасная. Давид Гарджели сдал ее сюда на временное хранение. Он не знает, что с ней делать, а я тем более не знаю. Поэтому она просто лежит в своем железном ящике…
– И ждет прекрасного принца.
– Да? Очень может быть.
– А ты чего ждешь, Роберт?
– Вот уж точно – не прекрасного принца.
– Я имею в виду – от гипноза.
– Я жду, что ты увидишь ее и узнаешь ее.
– Понятно.
Как оказалось, в тайных подземельях королевской службы безопасности помимо железного ящика с Елизаветой Прекрасной есть еще кресло навроде зубоврачебного. Насте захотелось спать сразу же, как только она в него села.А уж когда врач показал ей серебристый маятник и мягким шепотом стал считать от десяти до одного…
– Настя?
Голос становится легкомысленным стрекозьим треском и улетает в никуда. Вокруг становится темно, но я вижу приоткрытую дверь, там вроде бы играет музыка. Я подхожу, слегка толкаю эту дверь… И жмурюсь от яркого солнечного света. Музыка стихает.
Я переступаю порог и делаю несколько шагов по траве, ровной настолько, словно ее готовили для мирового чемпионата по красоте газонов. Потом я замечаю группу людей, стоящую на пригорке в полусотне метров от меня. Некоторые лица кажутся знакомыми, и я легко взбегаю к ним, машу рукой…
– Здравствуйте, – говорит король Утер и протягивает мне руку. – Я Утер Андерсон. Я – король.
– Меня зовут Армандо, – говорит Армандо. – Я постараюсь тебя защитить. Хотя гарантировать ничего не могу.
– Амбер Андерсон, – говорит Амбер и прячет в сумочку некую вещь. – Мне кажется, мы станем настоящими подругами, правда? Если успеем.
– Я записал тебе диск, – Тушкан дергает меня за подол платья. – Слышишь?
– Спасибо, конечно, – говорю я ему. – Но мне сейчас не на чем его слушать.
– Его не слушают, – обиженно говорит Тушкан. – Это талисман. Его вешают на шею. А где твой меч?
– Меч?
Только теперь я с изумлением замечаю, что все вокруг меня вооружены. Король Утер держит длинное копье, Армандо – меч, Давид Гарджели – круглый щит, Амбер – тонкий длинный кинжал, Монахова – маленький, словно игрушечный, пистолет. Рядом с Тушканом в траве лежит здоровенный многоствольный пулемет, размером, наверное, побольше самого Тушкана.
– Такгде же твой меч? – строго спрашивает Утер.
– А зачем мне меч?
Утер берет меня под руку и подводит к краю холма. У меня перехватывает дыхание, потому что внизу я вижу огромное черное пятно, неотвратимо ползущее в нашу сторону.
– Что это? – спрашиваю я.
– Это они, – отвечает Утер. – День пришел. Сегодня решится все.
– Но… – слова с трудом слетают с моего языка. – Их же целая тьма, а нас… Мы не сможем их остановить!
– Мы сделаем то, что сможем, – спокойно говорит Утер. – Мы умрем, пытаясь их остановить. Это тоже неплохо.
– Держи, – Тушкан протягивает мне автомат Калашникова. – У меня есть еще.
Я хватаю оружие, и мои пальцы с внезапно открывшимся умением пробегают по металлу, передергивают затвор, устанавливают режим стрельбы очередями. Утер одобрительно кивает.
Я подхожу к краю холма и смотрю на приближающуюся черную массу, состоящую из миллионов шевелящихся голов и конечностей, работающих механизмов и еще бог знает чего…
Я вскидываю автомат и ловлю в прорезь прицела первый ряд накатывающей волны черных чудовищ. То есть они не совсем черные. И не совсем чудовища.
Во всяком случае, я вижу в первом ряду пожилого мужчину с квадратным подбородком. Он восседает на огромной змее и нещадно хлещет ее плетью. Рядом топочет гигантский носорог, на котором не без изящества, в дамском седле, едет какая-то женщина с зонтиком от солнца.
– Подпустипоближе, – советуетУтер. Так я и делаю, держа палец на спусковом крючке до той секунды, когда черты пожилого мужчины и дамы с зонтиком становятся совершенно определенными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163