В дальнейшем таким людям следовало поручать не только надзор за хозяйст
венными работами, но даже конвоирование заключенных. Для этих целей как
нельзя лучше подходила команда Беспалого Ц со своими братками-бесприз
орниками он сумел подмять под себя практически всю зону. Любые указания
Беспалого беспрекословно выполнялись, осужденные вели себя так, что ско
рее напоминали богобоязненную паству, ожидающую слова своего духовног
о наставника, нежели уркаганов, совершивших в своей жизни не одно престу
пление.
Леватый стал замечать, что Беспалый с каждым днем все больше и больше вжи
вается в свою новую роль. Тимоха ревностно следил за порядком, и то, что по
рой не мог сделать целый взвод вооруженных до зубов конвоиров, мог сдела
ть Беспалый одним своим словом. В сопровождении нескольких человек, сост
авлявших его личную охрану. Беспалый обходил бараки и добивался всего, ч
то ему было нужно: если требовалась уборка, значит, устраивали уборку, есл
и нужно было установить тишину перед отбоем, то тишина наступала такая, к
акой не бывает и в монастырях с самым строгим уставом. Взамен от начальни
ка лагеря первое время Тимоха просил немногого Ц свободного передвиже
ния по лагерю, спирта для себя и своей оравы да регулярных экскурсий в жен
ский лагерь, располагавшийся километрах в двадцати на восток от их зоны.

Однажды Леватый прослышал о том, что группировка блатных во главе с Бесп
алым, пользовавшаяся его покровительством, стала именовать себя «ворам
и в законе». По мнению Николая Николаевича, это название довольно точно о
пределяло их сущность Ц построенный в лагере порядок Беспалый и его люд
и прозвали «законом» и, будучи его официальной опорой, продолжали в то же
время оставаться ворами. Именно поддержка администрации позволила вор
ам навязать всем зекам свои принципы, и лагерь, расколотый ранее на множе
ство каст, различавшихся по социальному происхождению, вероисповедани
ю, возрасту и другим признакам, превратился в единый монолит, в котором пр
авил закон блатных.
Вскоре запросы у Беспалого стали меняться. Он потребовал и получил у нач
альника разрешение отстроить себе на территории лагеря небольшой доми
к, в котором ему прислуживали несколько заключенных. От обычной пайки он
также отказался, и теперь пищу ему готовил первоклассный повар, зек по кл
ичке Колпак, работавший до заключения в московском ресторане «Бристоль
». Презрев нары, Тимофей отныне спал на роскошной широкой кровати, всегда
застланной белыми простынями.
Образовавшееся на зоне двоевластие вполне устраивало Леватого: если Бе
спалый верховодил тысячами заключенных, отвечая своей личной шкурой за
беспорядки на территории лагеря, то начальник зоны Ц или «кум», как его ч
аще звали зеки между собой, Ц имел дело лишь с самим Беспалым да с горстк
ой приближенных к Тимохе воров, а это было и менее хлопотно, и более безопа
сно.
Леватый тем не менее не выпускал ситуацию из-под контроля, и если дисципл
ина начинала расшатываться, то он мгновенно урезал пайки и выгонял заклю
ченных на внеплановые работы, тем самым давая понять, кто в лагере настоя
щая власть. Его профилактические действия «законными» ворами восприни
мались с пониманием, и уже на следующий день нарушителей дисциплины бесп
ощадно наказывали, а порой запомоивали, что было куда страшнее любых поб
оев Ц ведь после того, как зека запомоят, у него одна дорога: чистить сорт
иры да обслуживать чужую похоть.
Уже через полгода невозможно было поверить, что когда-то этот лагерь по в
сему Заполярью называли «Приютом необузданных». Ватага бывших бесприз
орников накинула такую крепкую узду на «беспредельный» лагерь и устано
вила в нем такой жестокий порядок, что всякому крамольнику, посмевшему в
оспротивиться воле лагерного начальства и указаниям Тимошки Беспалого
, тут же надолго, если не навсегда, портили жизнь и здоровье. Невозможно бы
ло поверить, что еще несколько месяцев назад весь лагерь мог легко уходи
ть в «отрицаловку», не желая работать на Советскую власть и на товарища С
талина. Сейчас даже матерые урки, за всю свою жизнь не проработавшие на «х
озяина» и двух дней, махали кайлом, грузили глыбы породы, таскали тележки
с таким рвением, что со стороны казалось, будто им посулили либо золотые г
оры, либо вечную свободу.
На самом деле урки долбили гранит, подстегиваемые страхом.
Надрываясь на лагерной работе, они про себя проклинали и лагерное началь
ство, и всю эту оголтелую команду беспризорников и, конечно же, их главаря
Беспалого.
Зеки волочили огромные куски породы к реке, складывали их на дощатый пом
ост уводы и, сцепив зубы, мечтали о побеге, который в эти минуты представля
лся им куда более желанным, чем изнурительный непосильный труд, доводивш
ий их до истощения и полного бессилия. Но бежать было некуда.
Несколько раз осужденные отказывались работать, но всякий раз Беспалый
находил способ сломить их сопротивление. Двоих зачинщиков нашли на след
ующий день с перерезанной глоткой; четверо закончили свое существовани
е в петле; человек шесть стали калеками в результате побоев, но большая ча
сть саботажников пополнила прослойку педерастов, для которых, по предло
жению Беспалого, был выстроен новый спецбарак.
Высококачественный североуральский гранит добывался ускоренными тем
пами, и при этом начальнику лагеря Леватому уже не приходилось мотаться
по всем объектам и следить за ходом выполнения работ. Теперь Леватый мог
позволить себе среди рабочего дня полеживать под пологом, спасая красно
щекое лицо от свирепого гнуса, и попивать присланный из Ленинграда конья
чок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17