Ц Да ты бы хоть смеяться перестал, Ц едва ли не со слезами в голосе попро
сил Сидоренко. Ц Как же это можно палить, когда человек хохочет.
А Тимофей не унимался: видно, так хохочут черти, наблюдая за муками грешни
ков. Его хохот набирал почти исполинскую силу, ему стало тесно в камере см
ертника, и он выпрыгнул через крохотное окошечко в двери и шаловливым по
стреленком побежал по длинному гулкому тюремному коридору.
Ц Товьсь! Цельсь!
Смех споткнулся на самой высокой ноте и резко затих. Неужели предчувстви
е обмануло его и уже через мгновение он свалится на грязный каменный пол
рядом с этими умерщвленными им солдатиками и сторожевыми псами и его кро
вь смешается с собачьей? Тимофей зажмурился.
Ц Отставить! Ц услышал Тимофей властный окрик в коридоре.
Ц Товарищ Веселовский! Ц раздался растерянный голос начальника тюрьм
ы.
Ц Чем занимаетесь здесь?
Ц Да вот привожу приговор в исполнение согласно решению суда.
Ц Вижу, как производишь, Ц перебил его недовольно Веселовский, загляды
вая в камеру. Ц Что ж это, он один половину твоей охраны перебил? С кем оста
льных заключенных охранять будешь? Или ты думаешь, товарищ Марусев, что ш
тат у милиции безразмерный и тебе сюда на растерзание арестантам еще нар
од будут подкидывать?
Ц Так мы, товарищ Веселовский, сейчас мигом вес закончим.
Ц Отставить, я сказал! Или до вас еще не доходит, кто перед вами?
Стволы винтовок в мгновение ока вынырнули из амбразуры обратно в коридо
р, и Тимофей понял, что предчувствие его не обмануло: смерть только дохнул
а в его лицо ледяным холодом и прошла мимо. Он поднес ладонь ко лбу и вытер
крупные капли пота.
Ц Открывай… Взглянуть хочу на вашего героя!
Ц Товарищ Веселовский, он четырех охранников завалил и трех собак поре
зал, неужели не боязно?
Ц Большевикам бояться не к лицу. Ну, долго я буду ждать?
Сначала затворилось окошечко в двери, а потом забренчали ключи, лязгнул
замок, и дверь со скрипом отворилась. В камеру шагнул невысокий плотный м
ужчина лет сорока, одетый в вьщветшую гимнастерку и яловые сапоги. Из-под
распахнутого ворота виднелась тельняшка. Он напоминал обыкновенного о
битателя Соловецких лагерей. После кронштадтского мятежа матросами бы
ли заполнены все зоны. В покорителях морей изначально проглядывала кака
я-то воровская раскрепощенность и пиратская лихость, которая заставлял
а даже матерых каторжан считаться с ними. На зонах матросы отличались ре
дкой сплоченностью, несвойственной другим заключенным. Всякого, кто нос
ил тельняшку, называли «братком». Уркам памятны были дни, когда матросы в
ырезали целые бараки блатных за то, что кто-то из люмпенов бесчестил по ма
тушке «сынов революции».
Позже многие из бывших матросов растворились в воровской среде, возглав
или бандитские шайки и стали авторитетнейшими уркачами. Тельняшка же пр
евратилась в один из атрибутов воровской доблести…
Ц Товарищ Веселовский, с вами еще три бойца войдут, Ц заглянул в дверь н
ачальник тюрьмы.
Ц Оставь их при себе, они мне без надобности. Или ты думаешь, что я не спосо
бен справиться с одним лишь зеком?
Ц Нет, товарищ Веселовский, я так не думаю, ни все-таки…
Ц У меня к тебе есть одна просьба, Марусев! Ц оборвал его Веселовский.
Ц Слушаю вас, Ц начальник тюрьмы всем своим видом изобразил напряженн
ое внимание.
Ц Запри нас покрепче и никого не впускай, что бы ни случилось.
Ц Да как же можно? Он же смертник!
Ц А вот так! Если я говорю, значит, можно, Ц резко сказал Веселовский.
Тимофей невольно улыбнулся. Этот разговор чем-то напоминал ему разговор
авторитетного уркагана с рядовым сявкой. «Худшего уже не будет», Ц поду
мал Тимофей. Ему определенно нравился этот начальник в тельняшке и с зам
ашками солидного уркагана.
Ц Слушаюсь! Ц наконец-то сдался начальник тюрьмы. Ц Ежели что, мы здесь
!
Дверь со скрипом затворилась за вошедшим. Через мгновение злорадно щелк
нул замок, оставив Веселовского наедине с приговоренным.
Ц Я-то думал, что к богатырю захожу, а ты и ростом-то не особенно вышел. Но в
ижу, что силой не обижен. Как это ты их всех? Ц кивнул Веселовский на лежав
шие вокруг трупы.
Ц Не знаю, сам удивляюсь, Ц честно признался Тимофей. Ц Просто жить оче
нь хотелось.
Ц Это очень хорошо, что жить хочется, Ц одобрительно кивнул Веселовски
й. Ц Меня зовут Герман Юрьевич. Ц Он перешагнул через распластанное тел
о милиционера и протянул руку. Ц Будем знакомы. Да ты брось ружье-то. Или б
оишься меня? Четверых не испугался, а меня одного боишься?
Помедлив, Тимофей разжал пальцы, и винтовка с лязгом упала на залитый кро
вью бетонный пол. Тимофей осторожно протянул руку для пожатия.
Ладонь у Веселовского оказалась крепкой, мужицкой, как будто он всю жизн
ь работал лопатой или топором.
Ц Так, значит, говоришь, жить хочешь…
Ц Хочу, Ц кивнул Тимофей.
Ц Ну что же, именно от меня и зависит, увидишь ты завтрашний рассвет или н
ет… Имею к тебе предложение.
Ц Я готов его выслушать, Ц согласился Тимофей. Голос у Веселовского был
негромкий, но завораживал своей твердостью и четкостью, и Тимофей почув
ствовал себя совершенно беззащитным перед этим внешне непримечательны
м, но, видимо, очень сильным человеком. Нечто подобное ощущает кролик, услы
шав шипение змеи.
Ц Есть у нас на Северном Урале лагерь, где мы собрали уголовный сброд со
всей России. Поселочек называется Североуральск. Тамошняя охрана не спр
авляется с зеками Ц распустились урки, режут друг друга, насилуют… Так в
от, мы бы хотели, чтобы ты помог нам установить там порядок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17