При этом он не беспокоился о том, будет ли сделана работа и выдаст ли и
х лагерь необходимые объемы гранита для Советской Родины. Леватый знал,
что его зеки все сделают в лучшем виде. Ему же самому, мающемуся от бездель
я, приходилось с нетерпением дожидаться того дня, когда их забытый Богом
уголок распашут сотни бульдозеров и начнется грандиозное освоение сев
ерной земли, начнут строиться дороги, заводы, а их лагерь, окруженный множ
еством поселков, превратится в некое подобие столицы.
И действительно, скоро такой день пришел Ц четыре баржи в очередной май
ский разлив реки привезли в их глухомань несколько тысяч человек Ц новы
х заключенных, ссыльных и вольнонаемных. Прибывшими были заполнены не то
лько палубы, но и трюмы. И, глядя, как мужчины и женщины нескончаемой верен
ицей сходят на берег, Леватому казалось, что на «Большой земле» остались
только больные и старики.
К осени близ лагеря выросло несколько поселков Ц длинные уродливые бар
аки появились на заболоченных берегах северной речушки, и оттуда можно б
ыло услышать не только крепкий мат мужиков, но и пронзительный младенчес
кий крик.
Здесь, за полярным кругом, жизнь не останавливалась ни на секунду. Наобор
от, вдали от цивилизации она приобретала особую интенсивность Ц обычна
я влюбленность здесь перерастала в страсть, а вялая неприязнь усиливала
сь до смертельной вражды.
Беспалый добился от Леватого права свободно выходить из зоны.
Частенько Тимоху видели в женских бараках, где его, словно эстафетную па
лочку, бабы передавали из одной комнаты в другую. Зеки, зная, куда направля
ется Беспалый, и не скрывая своей зависти, острили:
Ц Тимоша, ты уж там за нас всех потрудись на совесть, мы-то уже который год
баб за титьки не держали, того и гляди забудем, чего куда пихать нужно.
Беспалый, памятуя о напутствиях братвы, не возвращался до тех пор, пока ег
о мужские силы не иссякали полностью.
Но, милуясь со случайными подругами в женских бараках, Беспалый не забыв
ал о своих делах. Он был в зоне, а закон был в нем, хотя сам Беспалый и не подч
инялся закону. Скоро Тимофей сумел распространить закон, а значит, и свое
влияние на обитателей прилегавших к лагерю поселков. Вольнонаемные и сс
ыльные, проживавшие там, следуя традициям лагерей, спешили заручиться ра
сположением молодого, но известного вора.
От внимания Николая Леватого не ускользнул рост популярности его подоп
ечного. Оставаясь наедине с Беспалым и угощая его дорогим армянским конь
яком, Леватый по-отечески хлопал его по плечу и весело шутил:
Ц А ты резво пошел в разгон, Тимоша. Даже вольнонаемные и те без тебя шагу
ступить не могут. Скоро все забудут, кто ты есть на самом деле, и начнут обр
ащаться к тебе, как к хозяину И уже совсем весело, едва сдерживая смех, Лев
атый добавил:
Ц А может, тебе шпалы в петлицы вставить? Пройдет совсем немного времени
, и я, глядишь, попаду к тебе в подчинение!
Николай Леватый тогда не мог предположить, что совсем недалек от истины.

Сплоченные беспризорники сумели получить огромную власть в лагере. В од
ин прекрасный день из рук Леватого они приняли винтовки и стали охранять
своих собратьев заключенных с той ретивостью, какая бывала свойственна
разве что солдатам-срочникам первого года службы. Это нововведение Лева
тый объяснил прозаическими причинами: территория лагеря за последний г
од увеличилась втрое, число заключенных удесятерилось, а количество охр
аны оставалось прежним.
Леватый расконвоировал многих зеков, которым оставалось тянуть неболь
шой срок, а потом в качестве эксперимента выдал им оружие для несения слу
жбы по охране и поддержанию порядка.
Невозможно представить себе более несуразное зрелище, чем заключенные
под охраной таких же заключенных, как и они сами.
Тогда Тимофей даже не подозревал, что в среде блатных он закладывает нов
ые уголовные традиции. Бывшие беспризорники, умевшие не только воровать
, но и цепко держаться за жизнь, умудрились навязать свои неписаные закон
ы не только огромному количеству раскулаченных в тридцатые годы мужико
в, которых насильно оторвали от плуга, но и тертым блатным, познавшим не то
лько лагеря и хозяйскую пайку, но и разгульную шумную волю.
И всеЦ таки конфликт разразился.

Глава 8

Конфликт зародился в недрах одной чуть ли не самой тихой, работящей и тер
пеливой группы мужиков. Вырванные из обычной жизни перегибами Советско
й власти, земледельцы Черноземья оказались среди преступников и воров в
заполярном лагере. Мужики долго наблюдали, как верховодят блатные, потом
покумекали между собой и отказались тесать каменные глыбы под надоевши
е им окрики уркаганов. Все до одного староверы, кудлатые и с огромными бор
одами, они были готовы отдать жизнь за свои убеждения, подобно тому как не
когда горел заживо в сосновом срубе протопоп Аввакум. Если чем и можно бы
ло поколебать упрямую мужицкую волю, так только силой логики, перед кото
рой старообрядцы склонялись, как перед авторитетом своих древних старо
печатных книг.
Хуже всего было то, что за мужиками стояли некоторые урки, искушенные во в
сех тонкостях лагерных интриг. Они науськивали староверов на новую блат
ную власть, установленную Беспалым с командой бывших беспризорников, и д
елали это с опытностью псарей, которые натравливают собак на разъяренно
го медведя. Не хватало всего лишь команды: «Ату!» Ц чтобы обиженные неспр
аведливой властью мужики бросились рвать глотку Беспалому.
Узнав о назревающем бунте, Беспалый неожиданно вечером сам пришел к стар
оверам.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17