– Эвдор! – заорал я, не зная, жив ли он еще.
– Да, господин.
Оказывается, жив.
– Уводи людей на корабль!
– А вы, господин?
– Отплывайте, это приказ! И подбери Ахилла!
Я не слышал, что Эвдор буркнул в ответ, зато увидел, как он буквально силой перебрасывает рвущегося в бой Патрокла через борт. Мирмидонцы последовали за ним, возвращаясь на свой корабль. Троянцы провожали их только взглядами. Основное внимание было приковано к нашему с Гектором поединку.
Гектор сделал шаг назад и опустил свой меч.
– Ты доблестный воин, – сказал он. – Лучший из всех, с кем я когда-либо сражался. Я запомню твое имя, Алекс, сын Виктора.
– Давай лучше закончим то, что начали.
Он покачал головой:
– Уплывай. Не иди под Трою. Это глупая война, и вы обретете в нашем городе только смерть.
– Разумные слова, – сказал я. – Но я не могу.
– Жаль.
Черт побери, как же он быстр. Железный меч пробил мой доспех и чуть не удалил мне аппендикс, если бы в последнюю секунду – да нет, микросекунду – я не успел отскочить назад.
И споткнулся о труп.
Я сгруппировался еще в полете и приземлился на спину. Гектор занес надо мной меч, я закрылся своим, и бронза разлетелась на куски под ударом железа.
Я пнул Гектора в колено.
Троянец свалился на палубу рядом со мной, и украшенный двумя рогами шлем «а-ля Македонский» слетел с его головы. Наши лица оказались на одном уровне буквально в полуметре друг от друга, и мы посмотрели друг другу в глаза.
– Хорошо, – сказал я спустя долгих десять секунд. – Я ухожу.
Он медленно кивнул.
Мы поднялись на ноги одновременно. Ахейцев на палубе не наблюдалось, а троянцы держались от нас на почтительном расстоянии.
– Возвращайся домой, сын Виктора.
– Не могу, – сказал я, и правды в моем ответе было больше, чем мне хотелось бы.
– Жаль, – снова сказал он и вложил меч в ножны. – Надеюсь, под Троей мы не встретимся.
– Кто знает, – сказал я.
Он кивнул.
Пелид наконец-то добился своего, и в пробоину хлынула вода. Флагман начал заваливаться на борт, и я еле удержался на ногах.
В следующий миг я уже перепрыгивал через борт корабля и приземлялся на палубе «Ахиллеса», больно ударившей по ногам. Три взмаха веслами – и наши корабли разошлись в море, как могут расходиться только в море корабли.

Дэн
– Мы не можем это показывать, – сказал Макс.
– Почему? Только потому, что этого нет у Гомера?
– Мы не можем это показывать, – повторил главный режиссер. – Неужели ты сам этого не понимаешь, Дэн?
– Не понимаю, – сказал я. – У нас тут вроде как реалити-шоу. Так давай показывать реальность, сколь бы странной она ни была.
– Мы не можем это показывать, – сказал Макс.
– Сходил бы ты к врачу, – сказал я. – Тебя клинит.
– Ты не понимаешь.
– Не понимаю что?
– Киборг – основная звезда нашего шоу. Герой из героев, богоравный воин, величайший из всех и на все времена… Так мы его позиционировали.
– Ага, – сказал я.
– Ты мог бы говорить свое «ага» чуть менее язвительно, – сказал Макс. – Все знают, что Киборг должен убить Гектора.
– Должен. Только позже.
– Но Гектор расправился с ним походя, как с мальчишкой. И выбросил за борт.
– Однако Киборг не утонул. Что характеризует его с не слишком хорошей стороны.
– Мы не можем показывать звезду в таком ракурсе.
– С какой стати? И кто назначил его звездой? В конце концов, никто не платит ему гонорар, не дублирует трюки и не пишет сценарий. К тому же он все-таки совершил подвиг. Утопил флагман.
– Угу, тот еще подвиг. Мы не можем это показывать. А что там творит твой полковник? Ты назначил его античным героем, а меня забыл предупредить? Какого черта он вообще поперся на абордаж? И зачем полез на Гектора?
– Скажи спасибо, что он его не убил.
– Спасибо, – сказал Макс. – Какого дьявола он вообще там делает? В прошлом?
– Выполняет личное распоряжение мистера Картрайта. Хочешь обсудить это с мистером Картрайтом?
– Не хочу.
– Тогда не ори. Не убил же он Гектора.
– Угу. Не убил. Чуть. Но мог.
– Мог. Подозреваю, что он может и не такое.
– Где его вообще откопали? И в каком роде войск он был полковником?
– В стройбате.
Моего специфического русского юмора Макс не понял.

Реалити-шоу «Троя»
Ахейский флот. Восьмой день плавания
Флагманский корабль ахейского флота
Агамемнон и Менелай
– Что тебя так беспокоит, брат? – спрашивает Менелай.
Он возлежит на мехах на корме флагмана и ест жареное мясо. Жир стекает по его бороде.
Агамемнон меряет шагами палубу. От борта до борта тридцать два шага. Вождь вождей не останавливается ни на минуту.
– Что меня беспокоит? – спрашивает он. – Меня беспокоят события сегодняшнего утра, Менелай.
– Флот Трои? Он больше не доставит нам никаких проблем. Мы его потопили.
– Семьдесят шесть кораблей отправились к Посейдону, – говорит Агамемнон. – Еще с десяток мы сожгли. Но впередсмотрящие видели на горизонте шестнадцать парусов уходящих кораблей Трои.
– Мы разбили флот Трои, – говорит Менелай.
– Разбили? Да, разбили. У нас было в десять раз больше кораблей.
– Это была атака самоубийц. Мы победили, брат.
– Ты знаешь, сколько кораблей потеряли мы?
– Около сотни, – безразлично говорит Менелай.
– Сто шестьдесят! Мы даже не смогли разменять корабли один к одному!
– Мы выиграли.
– Гектор ушел! Мы заплатили двумя кораблями за каждый троянский! Богоравный герой Ахиллес, который кровь из носу должен был быть на нашей стороне, – сопливый мальчишка! Во всем флоте только и разговоров о том, как Гектор выкинул его за борт!
– Ахиллес потопил корабль Гектора, – говорит Менелай.
– После того как проиграл бой! После того как мирмидонцы еле унесли ноги с флагмана!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103