— Я подумал, что с погрузкой справится помощник.
— Правильно. А то на фига нужны помощники, если самому все делать? Малек, ты где?
— Здесь, господин.
Всё это время пацан был в двух шагах от меня. Но я его не замечал. Других дел хватало.
— Возьми этот мешок, пометь и погрузи с нашими вещами.
— Зачем?
Вопрос один, голоса два.
— Сначала тебе, Малек. Пометь, чтобы не перепутать. Я бы не советовал пить это в больших количествах. Понял?
— Слушаю и слушаюсь, господин.
— А теперь ты, Первоидущий. Чего ты там хотел спросить?
— Зачем брать буримс, если в нем плохая вода?
— Я найду ей применение.
— Какое?
— Понимаешь, у каждого есть свои маленькие секреты. И у Первоидущего, и у…
Я вытер лоб правой рукой, и мой собеседник резко побледнел. Может, увидел знак на ладони?
— Прошу, Много… добрый, не говори больше ничего. Я всё понял. Думаю, мне нельзя слышать остальные твои слова. Прости, что спросил…
— Кстати, Первоидущий, а ты слышишь этот свист? Или у меня с ушами чего-то…
— Кажется, слышу.
Кажется… Вид у мужика настолько обалдевший, что и симфонический оркестр он, кажется, услышит. И увидит.
— Малек, а ты… Блин, чего ты делаешь?!
— Выполняю приказ…
— Я сказал пометить мешок, а не обсы…
— Я и мечу.
— Твою ж мать! А по-другому нельзя было?
— А как я его в темноте отличу?
— А теперь как ты отличать станешь?
— По запаху.
Ну, о чем с этим умником говорить? Блин, и ведь твердо уверен, что поступил правильно.
— Ладно. Бери и пошел на… Стоп! Ты свист слышишь или нет?
— Слышу. Слабый.
— Тогда быстро к нашим поалам. И надежно привяжи мешок!
Мне наш многорыжий за каждую плошку этого пойла сабир заплатит.
— Стоп, Малек! Сначала два слова по секрету.
Пацан бросил мешок и подошел. Любит он секреты. Очень.
— Если подсунешь это пойло Кранту, то я такую дрянь потом приготовлю все поалы каравана воспылают к тебе горячей страстью.
— Го… го… господин, простите! Клянусь, не буду! Я только так подумал!..
— Всё, свободен.
Подумал он. Знаю я этого мыслителя. Он подумает, а у моего оборегателя расстройство желудка случится. На неделю. Оно мне надо, такое счастье?
Малек утопал. Согнулся, словно не буримс, а целого поала на себя взвалил.
— Первоидущий, где лучше переждать бурю?
— В оазисе.
О, мужик уже в норме. В голосе твердость и командирский тон прорезались, в глазах ум и сообразительность…
— А если в нем цветет Тиама?
— Тогда… — на миг задумался. Ты слышишь его запах?
— Сейчас нет. Но когда услышу, нам всем, думаю, будет уже всё равно.
— Тогда уходим. Быстро.
Мы остались вдвоем. Я и мой оберегатель.
— Крант, наш Идущий-первым так спешил, что совсем забыл про одно дельце. Надо пробить оставшиеся буримсы. Нельзя их так бросать. Сделаешь? Только очень аккуратно. Не хочу, чтоб эта дрянь попала на тебя.
— Я тоже не хочу. А почему так нельзя бросить?
— Я потом объясню. Давай делай. Быстрее начнешь, быстрее сядем… на поалов.
26.
Всё когда-нибудь заканчивается. Наш поход тоже закончился. И, как сказал Первоидущий, очень даже удачный.
Ну, если всё, чего с нами было, тут считается удачно прогулялись, то мне воображения не хватает представить неудачную прогулку.
— Из неудачного похода не возвращаются, — сказал караванщик.
На полном серьезе, между прочим, сказал.
Не шутят здесь с такими вещами.
Я не спорил. И не собирался даже. Если надо выбирать между смертью и жарой, то жару и потерпеть можно. Кстати, не так и жарко было в последние дни. То ли погода изменилась, то я привык.
Я ко многому привык за это время. Дремать в седле привык и ссать не слазя с поала, мыться литром воды, чуять время Санута и будущие неприятности. Еще кой-чему научился. Без чего прекрасно обходился в прошлой жизни. Но реагировать на колдуна, как на стихийное бедствие, пока не научился. Только идиот будет злиться на снег за окном. Ну, значит, я не такой умный, как хотелось бы.
Зато красивый, как говорит Марла.
А в Урламбо я посмотрелся в зеркало и согласился с ней.
Вот только меня, красивого, испугаться можно. Особенно вечером. И в пустом переулке. Я и сам, признаться, испугался того, кто глянул на меня из зеркала.
Худая, сильно загорелая рожа. Тело тоже похудело. Согнала жара с меня лишний жир. Хоть и не был я никогда толстым. Не в кого, вроде. Но на работу я не верхом ездил, под небом голубым тоже спать не часто приходилось. Да и рацион другим был. Вместе с режимом и вредными привычками. Выражение глаз, кстати, тоже другим было. Не злее или добрее, а другое. Словно я на брата-близнеца смотрел. Что в кино охотника за головами играет. Или мастера по выживанию, что и на мотоцикле может, если вертолет утонул. Осталось мне морду разрисовать и на шею связку ушей повесить. Для правдоподобия. И хоть сейчас в кадр.
Хорошо Натка меня таким не видит. Или Ларка. Ну, насчет Натки я еще сомневаюсь, а вот Ларка точно на порог такого красавца не пустит. Еще и охрану вызовет.
А потом я увидел Кранта. И опытным путем выяснил, что вампиры этого мира в зеркалах отражаются. Вот кому можно сниматься без грима! И без всяких там накладных клыков и контактных линз.
А ведь это мысль!
Сесть по свободе за сценарий Солдат удачи против вампира и посмотреть, чего получится. Не всё ж Записки черного хирурга кропать. Хотя… ну, какой из меня писатель? Да и сценарий кому здесь на фиг нужен? Если я всё правильно понял, ни телевизора, ни кино тут нет, и в ближайшие пятьдесят лет не будет. А потом мне всё станет по барабану. И пятьдесят это если удача не отвернется… Без удачи даже улицу переходить не стоит. В любом из миров.
Ну, ехал я себе спокойно по улице, никого не трогал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95