Письмо было отослано с нарочным в Париж и, к своему изумлению, Констанция де Бодуэн увидела Бемера и Бассенжа в приемной королевы уже к вечеру этого дня. Оба выглядели перепуганными и были бледны, как мел. Бемер держал в руках какие-то бумаги, а Бассенж непрерывно приглаживал свои жидкие волосы и утирал то и дело покрывавшееся потом цыплячье лицо.Констанция вышла в приемную и была немало удивлена, встретив здесь обоих ювелиров.— Я вижу, господа, что вас привело сюда письмо королевы. Я не ошиблась?Оба были готовы бухнуться на колени прямо здесь и сейчас. Однако, судя по всему, им мешало присутствие еще нескольких человек в приемной.— Ваша светлость…— Госпожа де Бодуэн…Перебивая друг друга, они долго не могли начать, и Констанции пришлось сказать самой:— Господин Бемер, говорите. Показывая Констанции полученное сегодня письмо королевы, Бемер дрожащим голосом произнес:— Мы… Нам нужно поговорить с ее величеством… Это касается бриллиантового ожерелья…Констанция тут же отвела ювелиров в сторону.— Я не хочу, чтобы нас слышали посторонние. Продолжайте, но потише.— Это касается бриллиантового ожерелья… — почти шепотом повторил Бемер. — В письме королевы говорится о том, что ее величество не желает приобретать его у нас. Но как же быть с первым взносом?.. Если мы должны вернуть деньги, то как нам получить назад наше ожерелье?Констанция нахмурилась.— О каком первом взносе идет речь?— Именно об этом мы и хотели поговорить с королевой. У нас есть документ… Купчая, которая была подписана почти два месяца назад.Он развернул бумагу и подал ее Констанции. Та с удивлением увидела на тексте соглашения ювелиров Бемера и Бассенжа с великим капелланом Франции кардиналом де Ровном о приобретении в кредит бриллиантового ожерелья стоимостью в один миллион шестьсот тысяч ливров, резолюцию королевы:«Одобрено. Мария-Антуанетта Французская».Констанция повертела документ в руках и даже поближе поднесла его к глазам, чтобы внимательно рассмотреть подпись. Действительно, это было похоже на подпись ее королевского величества.— Ничего не понимаю… — пробормотала потрясенная Констанция и подняла взгляд на Бемера. — Когда было заключено это соглашение?— В конце апреля, ваша светлость, — ответил Бемер, показывая пальцем на стоявшую внизу на документе дату. — К сожалению, кардинал де Роан находится сейчас в отъезде, но часть денег, предназначенных в уплату за ожерелье, мы уже получили. Бемер жалобно посмотрел на Констанцию. — Может быть, ее величество все-таки передумает и не станет отказываться от покупки.Констанция не скрывала своего изумления.«Но при чем тут кардинал де Роан? — подумала она. — Неужели королева побоялась признаться мне в том, что она поручила сделать эту покупку великому капеллану? Нет, этого не может быть!.. Если бы между кардиналом и ее величеством существовали какие-нибудь отношения, то она, Констанция, наверняка, первой узнала бы о них. Во-первых, потому, что это невозможно было бы скрыть, а, вовторых, из-за того, что ее величество имело обыкновение не доверять никаких дел мужчинам…»Констанция вернула Бемеру купчую и сказала:— Подождите здесь. Возможно, ее величество сможет принять вас немедленно. Думаю, что нам нужно окончательно разрешить этот вопрос.И действительно, спустя четверть часа, Бемер и Бассенж, низко склонив голову, вошли в покои Марии-Антуанетты.Констанция, которая вошла следом за ними, объяснила:— Это те самые ювелиры — Бемер и Бассенж. Они пришли сюда по поводу своего бриллиантового ожерелья.У Констанции еще не было возможности подробно изложить суть дела, а потому бедным ювелирам пришлось, обливаясь потом от страха, выслушать в свой адрес поток довольно изящных ругательств.Мария-Антуанетта кричала, мешая французские слова с немецкими, и от этого ее гнев становился еще более пугающим.Констанции стоило большого труда, чтобы успокоить ее. Королева была намерена без промедления выставить этих негодяев за дверь.— Ваше величество, эти люди располагают документом, на котором стоит ваша подпись, — сказала Констанция после того, как Мария-Антуанетта пришла в себя.— Я не понимаю, о чем идет речь, — пожала плечами королева. — Я никакого ожерелья не покупала, не покупаю и не собираюсь покупать. А потому у них не может быть на этот счет никаких документов.Констанция взяла бумагу из трясущихся рук Бемера и подала ее королеве.— Взгляните, ваше величество, это текст купчей, в которой черным по белому указано, что покупателем ожерелья выступает кардинал де Роан. А вот здесь… Видите? Вот здесь — ваша подпись.Королева в ярости сверкнула глазами.— Да это ерунда какая-то! — воскликнула она. — Зачем мне подписывать документы кардинала де Роана? Он что — с некоторых пор стал недееспособен и не может распоряжаться собой?— Нам были нужны гарантии… — едва слышно пролепетал Бассенж.Но королева так грозно взглянула на него, что тот мгновенно затих, втянув голову в плечи.— Я никогда не была кредитором кардинала де Роана и, тем более, его попечителем! Мне незачем ставить свою подпись на его документах! — отрезала Мария-Антуанетта. — Насколько я понимаю, гарантии требуются тогда, когда одна из сторон не уверена в платежеспособности второй. Кардинал де Роан вполне платежеспособен. Что же касается меня, то я никогда прежде не видела этого документа, и вообще узнала о его существовании только от вас.Бемер в поисках поддержки безнадежно смотрел на Констанцию. Бассенж и вовсе плакал. Слезы беззвучно текли по его щекам, а тонкие губы тряслись, как в лихорадке.Констанция решила вступиться за двух несчастных ювелиров:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127