— Кажется, раньше вы играли в театре?Мари-Николь облегченно улыбнулась.— Да, раньше я была актрисой.— «Комеди франсез»?— Да. А откуда вы знаете?Гостья не скрывала своего раздражения.— Если бы я этого не знала, то вы сейчас продолжали спокойно спать в своей постели. Впрочем, предложение, с которым я пришла к вам, не должно доставить вам особенно много хлопот. Вы просто должны вспомнить то ремесло, которым занимались прежде, оставив в стороне ваше нынешнее занятие. В использовании этого вашего таланта я не нуждаюсь.Мари-Николь на мгновение задумалась.— Значит, я снова должна превратиться в актрису? Но, надеюсь, вы не потащите меня на подмостки? Туда я уже не вернусь.— Нет, — успокоила ее гостья. — Вам не придется выступать на сцене. Скажите, вам часто говорят, что вы похожи на ее величество королеву?Мари-Николь самодовольно улыбнулась.— Я слышу это каждый день. Может быть, именно поэтому мне пришлось сменить профессию и образ жизни. Хотя, если быть совершенно точной, я всего лишь ушла со сцены. То, что обычно происходило после спектаклей, теперь стало моим основным занятием. Кстати, за это неплохо платят.— Именно поэтому вы по уши увязли в долгах? — с издевкой спросила посетительница. Мари — Николь развела руками.— Вы же понимаете, что исполнение роли баронессы обходится довольно дорого. К сожалению, бриллианты наше время отнюдь не дешевы. . — Я заплачу вам пятнадцать тысяч луидоров за один маленький спектакль. Полагаю, что вы никогда не получали таких гонораров.— Вы меня интригуете, маркиза. Но кажется, я начинаю догадываться… Мария-Антуанетта? Гостья хмыкнула.— Вы обладаете некоторой догадливостью, — сказала она.— Я даже догадываюсь еще кое о чем, — продолжила Мари-Николь.Гостья, которая медленно расхаживала по комнате, остановилась.— О чем же?— Мне известно ваше настоящее имя. Как вы ни старались скрыть свое лицо под капюшоном, кое-что я смогла разглядеть. Ваш муж показывал мне вас. Правда, издалека. Но этого было вполне достаточно. Вы — графиня де ла Мотт.Гостья, наконец, откинула капюшон и показала свое лицо.— Да, вы правы. Теперь уже незачем скрываться, — спокойно ответила она. — Я графиня Женевьева де ла Мотт. Но в ваших же интересах никому не говорить об этом.— Я уточнила это только для того, чтобы между нами была полная ясность, — сказала Мари — Николь. — Если вы желаете, чтобы я продолжала считать вас маркизой де Брассей, то я не стану возражать.Графиня ненадолго задумалась.— Маркиза де Брассей — это неудачное имя, — промолвила она.Мари-Николь насмешливо вскинула голову.— А какое имя вы считаете удачным?— Графиня де Бодуэн.— Ну что ж, графиня де Бодуэн, будем считать, что я готова к серьезному разговору. Итак, пятнадцать тысяч ливров за то, чтобы я изобразила Марию-Антуа-нетту. Где и когда?— Пока мне самой неизвестно точное время и место, — сказала госпожа де ла Мотт. — Но в ближайшее время вы непременно узнаете об этом.Мари-Николь пожала плечами.— Ну, хорошо. А когда будут деньги? Графиня де ла Мотт достала из внутреннего кармана своего серого дорожного плаща увесистый кошелек и бросила его на постель рядом с Мари — Николь.— Это задаток, три тысячи. Остальное получите после того, как пройдет спектакль. Надеюсь, вас устраивает такая сумма?Мари-Николь развязала шнурок на кошельке и, заглянув внутрь, усмехнулась.— Три тысячи золотом? Это неплохо. Но ведь я еще ничего не сделала.— Вы уже дали свое согласие. И этого для меня вполне достаточно, — сухо сказала графиня де ла Мотт.— Я хотела бы кое о чем спросить у вас. Если вам не понравится мой вопрос, можете не отвечать.— Спрашивайте.— Вас не смущает то, что я и ваш муж… ну, в общем, то, что между нами существуют какие-то отношения?На лице графини де ла Мотт промелькнула злая усмешка.— Мой муж давно не интересует меня как мужчина, так что ваш вопрос не может вызвать у меня ни обиды, ни раздражения. У нас, скорее, чисто деловые отношения, основанные на некоторых взаимных финансовых интересах. Впрочем, не могу сказать, что я испытываю от этого громадное удовольствие. Если бы я знала о вашем существовании раньше, то вы, наверняка, обретались бы сейчас в каком-нибудь дешевом барделе, вдалеке от столицы. Но теперь… теперь мне безразлично. Если бы не это безразличие, я бы не могла обратиться к вам с подобной просьбой. Но учтите — если кому-либо еще, кроме нас с вами, станет известно о предстоящем спектакле, нам грозят крупные неприятности.Мари-Николь недоуменно пожала плечами, продолжая взвешивать на ладони кошелек с золотом.— — Насколько я понимаю, неприятности грозят вам, ваша светлость. Вы уж простите меня, но я буду откровенна. Вы платите мне деньги, а я всего лишь играю.— . Это опасная игра, — отрезала графиня де ла Мотт.— Она более опасна для вас, насколько я могу судить об этом, — возразила девица. — Иначе, зачем вам было являться сюда инкогнито и просить меня о столь необычной услуге? Но если вы так поступаете, значит, в этом есть настоятельная необходимость. Боюсь только, что эту тайну не удастся сохранить между нами. Графиня едва заметно побледнела.— В таком случае, считайте, что этого предложения не было. Деньги можете оставить себе — за молчание.Она вновь собралась покинуть комнату Мари-Николь Лепоэ, но та воскликнула:— Да погодите же, вы излишне нервничаете, графиня. Подобные дела нужно делать хладнокровно и с ясным пониманием цели. Впрочем, не мне вас учить. Когда я сказала о том, что нам не удастся сохранить эту тайну между нами, я имела в виду вашего мужа.Госпожа де ла Мотт недоуменно подняла брови.— А при чем здесь мой муж? Мари-Николь замялась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127