— Не уверен, что это так, — покачал головой Иннот. — Он, конечно, порядочный мерзавец, но… Понимаешь, как это ни странно, он мне чем-то даже симпатичен. Он уже так давно водит за нос всю бэбилонскую верхушку — стражников, вояк, толстосумов, — что стал кем-то вроде народного героя. Хитрюга, каких мало; о его похождениях слагают легенды! И кстати, он не Якорный, а Ёкарный Глаз — не знаю, правда, что это значит. Но, судя по слухам, он очень дорожит своим прозвищем и не любит, когда его перевирают.— Как думаешь, его догонят? — Хлюпик вытянул шею, но, конечно, из-за высоких домов ничего не было видно.— Какое там! — фыркнул Иннот. — У него самая быстроходная посудина в этой части света! Я уж не говорю о том, что обезьянцы — большие мастера на всякие выдумки. У пиратов наверняка не один туз в рукаве припрятан, можешь мне поверить!Дома их ждало послание. Хлюпик нагнулся было, чтобы извлечь из-под двери плотный конверт, но Иннот удержал его:— Погоди-ка…Поводив над конвертом ладонью, он наконец вытащил его.— Ну что, панцирных грибов внутри не обнаружено? — с лёгкой иронией спросил Хлюпик.— Зря смеёшься, — буркнул Иннот. — Из ста таких предосторожностей девяносто девять оказываются лишними. Но сотая, как правило, спасает тебе жизнь. Вот получишь в таком конвертике Звезду Аримана, будешь знать.— Гм… Тебе виднее, конечно… Заметь, я даже не спрашиваю, что это за штука такая — Звезда Аримана. Так что же там пишут?Иннот извлёк лист бумаги с золотым обрезом и прочёл: «Любезный Хлю!»— Это тебе, — помахал в воздухе письмом Иннот.— Читай дальше!— Да? А вдруг это от какой-нибудь красотки? — ухмыльнулся приятель. — Например, от той сипапоккулы?Хлюпик слегка покраснел.— Вряд ли. Письмо на такой бумаге скорее всего пришлёт какой-нибудь богатей. А все знакомые мне богатеи состоят в «Резистансе».— Башка-то варит, — с уважением пробормотал Иннот и стал читать дальше: — «Извините, что позволяю себе обратиться к Вам вот так запросто, но дело, поверьте, весьма важное. До Вас наверняка уже дошло прискорбное известие — наш общий друг Морберт отошёл в мир иной. Прошу простить великодушно, но я стал невольным свидетелем последнего Вашего с ним разговора в клубе и последовавшего за этим предложения. По понятным причинам сия встреча не смогла состояться; однако же я хочу повторить его предложение принять участие в охоте на грохманта. К моему глубочайшему сожалению, воплощать замысел моего друга и коллеги придётся мне — мне одному. Я предлагаю Вам встретиться в доме любезного доктора Тромбе в четверг вечером и обсудить все детали. Заранее благодарный, Джалаллом Вхутмас, охотник и предприниматель».— А четверг-то у нас сегодня! — удивлённо сказал Хлюпик.— Угу. Скажи-ка, ты оставлял свой адрес Морберту? Вообще, упоминал в клубе о том, где мы живём?— Нет…— И я нет. А письмо всё-таки нашло адресата. Странно, правда?— Действительно! — Хлюпик почесал затылок. — Интересно, как он узнал?— Я чувствую, что вокруг нас ведётся какая-то странная игра, — задумчиво сказал Иннот. — Но я не могу понять, в чём её смысл; и это меня настораживает. Кстати, ты не замечал, что за нами всё время следят?— Кто?! — вскинулся Хлюпик.— Не знаю. Я никого не вижу, но постоянно ощущаю на себе чей-то взгляд.— И сейчас?!— Да нет! — поморщился Иннот. — А вот на улице — почти каждый раз. Думаю, это наша старая знакомая — ведьма. Видать, вредной старушке оказалось мало одного урока, и она жаждет повторения. Ну что же…— Может, нам не стоит тогда ходить в клуб? — опасливо предложил Хлюпик.— Напротив! Надо же выяснить, откуда ему известен твой адрес! Э-э, ну-ка, ну-ка… — Иннот вдруг впился в письмо глазами.— Что ещё?— А не уловил ли ты некой странности, друг Хлю?— Кроме того, что отправитель знал мой адрес? Нет…— Читаю ещё раз: «…я стал невольным свидетелем последнего Вашего с ним разговора в клубе и последовавшего за этим предложения. По понятным причинам сия встреча не смогла состояться…»Хлюпик напрягся:— Значит, он знает, что мы были у Морберта!— Необязательно. Но он знает, что приблизительно на это время у нас была назначена встреча. И, заметь, он не сказал об этом страже — иначе нас бы уже трясли, как грушу.— И что?— А то, что он явно замышляет шантаж — в той или иной степени. И даёт нам понять, что следует быть сговорчивее.— Ты так думаешь? — удивился Хлюпик. — Но, может, он совсем не это имел в виду?— Именно это, не сомневайся! Я же говорил тебе как-то — здесь надо держать ухо востро, потому что каждый стремится к собственной выгоде, невзирая ни на что. Это Бэбилон, Хлю!— Но у нас есть алиби, верно? Ты же поговорил с Громилой?— Да, алиби есть, если только…— Если только что?— Если только нас никто не видел поблизости от виллы «Сафари».— Но там же никого не было!— Мы никого не видели — а это совсем не одно и то же. Впрочем, у тебя среди клубных наверняка репутация крутого парня, так что не робей! Не позволяй на себя давить слишком сильно.— Может, ты опять возьмёшь переговоры на себя?— Я бы мог, конечно, но тебе ведь тоже надо учиться, верно? Так что — я буду на подстраховке. Кстати, сейчас уже шестой час, время вполне вечернее…— Ох! — Хлюпик встал и потянулся. — Бедные мои ноги! Кажется, со времени приезда в Вавилон им пришлось прошагать куда больше, чем за весь предыдущий год в Лесу!— То ли ещё будет, старина! — подмигнул Иннот. — Ну, зато окрепнешь! Кстати, отвыкай называть Бэбилон Вавилоном. Иначе тебя так и будут считать глупым лесным куки, проживи ты здесь хоть десять лет. Бэбилон, старина, Бэбилон! Биг Бэби!— Ладно… А когда ты намечаешь посетить Москитный квартал? Завтра?— Я ещё не решил, — озабоченно сказал Иннот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112