.. И главное— не шуметь!— прошептал Медар.
Мальчики продвинулись еще метров на сто; вдруг Медар поднял руку. Они замерли, прислушиваясь. Откуда-то доносились обрывки невнятного разговора. Те были недалеко!
С бесконечными предосторожностями мальчики подползли к самому краю скалы, не рискуя однако придвигаться к нему ближе чем на полметра.
Глупо, однако, все бросать!— произнес чей-то голос.— Из-за каких-то мальчишек, которые суют нос не в свое дело, и этого жирного борова, который ни с того ни с сего вернулся домой...
Я ведь говорил: давайте сделаем как в первый раз! Но Фред вечно строит из себя умника! У мсье есть идеи... Вот мы и видим, куда они нас завели, эти идеи!
Замолчи, идиот! Все будет как надо... Вы же знаете, Мотэн болен, он скоро умрет, как Арсен. Может, теперь ты сам будешь держать паяльник, а? Чтобы сгореть, как они?..
Они помолчали. Мишель, ошеломленный, пытался разобраться в услышанном. А голос продолжал:
Ты в общем прав... Ох уж этот толстяк!.. Долго мы таскали для него каштаны из огня!.. . Но через час мы будем далеко с товаром. Зажигаем?..
Подожди минутку! Только когда услышим шум мотора... Тогда мы зажжем фонарь, и он сбросит газ. Ты* же знаешь, он спускается на одном винте, с выключенным двигателем. Тишина и молчание.— Вот девиз нашего дела!
Он и так наделает шума при взлете! Представляешь, как разозлится Дарвьер, когда завтра утром увидит, что его коровы опять обезумели...
Что делать: мы не можем выпустить их на волю, в горы, как в прошлый раз... И все из-за Станисласа. Если бы он не вернулся раньше времени, мы бы все успели... В конце концов, бедная скотина не виновата...
Конечно, не виновата! Но...— перебил другой голос.
Откуда-то донесся рокот.
Вот он! Зажигать?
Не раньше, чем скажу, болван! Ты что, перетрусил? Нет? А чего так торопишься?..
Я перетрусил? Просто хочется уже быть в машине!..
Включай, пора! Пять раз, не перепутай!..
Ясно-Невдалеке пять раз подряд вспыхнул фонарь.
Свет его был направлен вверх.
А теперь выносим ящики... Быстро!
* * *
Пилот вертолета, кружащего над виллой, почувствовал смутное беспокойство: внизу он увидел только один сигнал.
"Еще слава Богу, что это мой третий полет,— думал он.— Нет необходимости ориентироваться по двум огням, чтобы миновать эту гору, Гран-Коломбье. Еще немного, и я мог бы сюда летать с закрытыми глазами... Кажется, это сигнал от виллы... Видно, Фред решил обойтись без фермы... Да, что говорить, это было немного рискованно..."
Для уверенности он решил сделать еще один круг.
"Плохо, конечно, когда столько шума... Но это в последний раз... Ладно, пора садиться!"
Он сбросил газ и начал спускаться. Увидев темные контуры виллы, совсем заглушил двигатель и приготовился к посадке. Лопасти винта продолжали вращаться, замедляя спуск, теперь совершенно бесшумный.
Пилот взглянул на быстро приближающееся пастбище.
"Что это? Они опять зажигают фонарь?"— удивился пилот.
Луч высветил силуэты троих человек. Значит, все в порядке.
Вертолет мягко приземлился метрах в двадцати от скалы. Лопасти винта продолжали еще какое-то время свободно вращаться. Пилот снял шлем, открыл дверцу кабины, легко спрыгнул в траву, зажег сигарету и направился к тем троим, что ждали его в стороне.
Как вам моя точность, а?—воскликнул пилот.— Ровно одиннадцать! А фонарь Фреда я не видел. Я даже подумал...
Конец фразы застрял у него в горле. Трое "сообщников" вдруг окружили его... Вид у них был угрожающий.
Эй, в чем дело?..— начал он.
Какой-то твердый предмет уперся ему под ребра... Пилот был в полном замешательстве.
Хватит болтать!— послышался за спиной незнакомый голос.— Шагом марш! Направление: шахта!
И прежде чем пилот успел понять, что произошло, руки его были прижаты к телу прочной веревкой.
Его повели по подземному ходу к шахте. Ошеломленный таким приемом, он не оказывал сопротивления и лишь лихорадочно пытался понять, почему сообщники ведут себя так странно.
Когда он вошел в грот, в котором штабелями громоздились ящики с рудой, ему показалось, что у него начинаются галлюцинации.
Трое его сообщников — настоящих сообщников!— стояли лицом к стене, подняв руки за голову, со связанными ногами!..
Но особенный ужас вызвал у него какой-то странный старик в диковинном балахоне с пелериной, с охотничьим ружьем в руках... Мальчик и девочка лет одиннадцати, оба светловолосые, освещали пещеру, держа фонарь.
Тут же сидела, свесив язык и навострив уши, собака не слишком приветливого вида. Завидев пилота, она зарычала, явно выражая желание перегрызть ему горло.
— Черт!.. Вот тебе на!..— не удержался от восклицания ошеломленный пилот.
Грубый толчок каким-то жестким предметом в спину напомнил ему о необходимости соблюдать порядок.
А ну, поживей! Встать рядом с теми!— командовал мсье Станислас, тыча его в спину черенком огородной тяпки.— Даниель, Мишель, свяжите-ка ему ноги!
Когда это было сделано, Бурбаки вдруг разразился своим беззвучным смехом, потом заметил:
Хороша четверка придурков! Возьмите, мсье Станислас, ваше ружье! Я не охотник до таких игрушек! Набью-ка я себе трубку...
Уф! Можно немного передохнуть!—сказал хозяин виллы, забирая у пастуха ружье.— Медар, беги в Лошнэ, позови жандармов... Да объясни получше, в чем дело! А вы, Мишель и Даниель, пойдите на виллу, поищите там что-нибудь поесть и попить. Сторожить их, наверно, придется долго, а я из-за этих разбойников даже не пообедал...
Мишель жестом показал на четверых, стоящих у стены грота.
А вы не боитесь, что...— прошептал он.
Бурбаки и Турок будут со мной! Не бойтесь ничего... Мы будем начеку!
Мишель, Даниель и Медар исчезли в подземном коридоре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38