Дождавшись, пока посторонние покинут кабинет, полковник поднял трубку и ответил:
— Слушаю, товарищ генерал!
Одновременно Иван Семенович созерцал себя в зеркале с бледно-синей рукой, согнутой шурупами и винтами в фашистское приветствие.
«В римское», — поправил себя полковник.
— Вы, Бойко, молодец! — были первые слова генерала. — Мы хоть с вами лично не знакомы, но про вас знаю много.
— Спасибо.
— Завтра Президентом будет подписан приказ о присвоении вам звания генерал-майора. Через неделю вы должны находиться в Москве, там для вас будет подготовлен кабинет. Дело, которое будете продолжать в столице, представляется нам очень важным, так что получите неограниченные полномочия. Все, что посчитаете нужным доделать в Бологом, — доделывайте!.. Кстати, где предполагаете жить в Москве?
— В квартире отца жены, — через секунду замешательства ответил полковник Бойко.
— К сожалению, она… — министр запнулся. — Правильный выбор… За вами будет выслан самолет, как прилетите, сразу свяжитесь со мной!
— Так точно!
— Благодарю за службу!
— Служу России! — с гордостью ответил полковник Бойко и закончил связь с Москвой.
Потом хоронили Арамова.
А еще потом одним из отделов милиции было возбуждено дело по факту исчезновения патологоанатома Ахметзянова.
Палладиевые колеса погрузили в транспортный самолет и под охраной спецгруппы отправили в столицу. Этим же рейсом в Москву были доставлены тела погибших машиниста с помощником, проводницы Розы и почему-то тело десантника Алехи, который все-таки попал в сердце нашей Родины, хоть и мертвым, убитым в сердце.
— Я знала, — говорила Маша, упаковывая вещи. — Была уверена, что тебя не забудут, что твои таланты пригодятся на самом высоком уровне!
Жена говорила все это в ночь перед отъездом, когда Иван Семенович Бойко закончил, волею Божьей, все дела в Бологом и получил возможность слегка расслабиться. Он сидел в казенном кресле с алюминиевой биркой «МВД, № 666999» и пил из бокала самый дорогой коньяк, который нашли в городе.
— Мой полковник!
Жена присела на ручку кресла, поцеловала Ивана Семеновича в губы, поморщившись от коньячного вкуса.
— Дай и мне, что ли, выпить!
— Машенька, — муж плеснул из бутылки в свой же бокал и протянул жене, — я теперь генерал-майор.
— Когда? — глаза Машеньки округлились.
— Пять дней назад, указом Президента, — смущенно ответил генерал-майор.
— Почему же ты мне ничего не сказал! — с упреком воскликнула Машенька и выпила до дна.
— Забыл, — признался Иван Семенович.
Потом они сидели молча, пока не зазвонил телефон и кто-то из подчиненных не сообщил, что самолет ожидает генерала на взлетной полосе. Под окнами тихо тарахтела единственная в городе бронированная «Волга».
— Потрудитесь доставить к самолету из больницы Никифора Боткина! — отдал распоряжение генерал-майор. — Он полетит с нами!
— Есть, — отозвались в трубке.
Они посидели на дорожку всего пару секунд и впустили в квартиру двух маленьких прапорщиков и молоденького лейтенанта, которые живо перетаскали имущество в автомобиль.
Машина рванула форсированным движком.
На дом не оглядывались, так как ни жилье свое, ни город этот не любили.
Молча доехали до аэродрома и через пятнадцать минут взлетели навстречу рождающемуся утру.
— Смотри, — прошептала Маша, указывая еще выше в небо. — Полярная звезда.
Иван Семенович в этот момент глядел не на небо, а на землю, на могучие русские леса — черные и дремучие…
А где-то внизу, по дремучему русскому лесу, мчался, не разбирая дороги, некто злобный и освещал себе путь недобрым сиянием глаз. От тяжелого бега с рельсом на плече язык злобного не удерживался во рту, а, свешиваясь, капал желтым.
Летели меньше часа и приземлились в Чкаловске, где генерала и его жену ждал «мерседес» с мигалками, две «Волги» сопровождения и машина «скорой помощи» с такой же цветомузыкой на крышах.
Никифора Боткина загрузили, а врач «скорой» поинтересовался:
— Куда его, бессознанного?
— В Боткинскую, — пожал плечами Иван Семенович.
Рванули на огромных скоростях к Москве и скоро были дома.
— Спокойного утра, товарищ генерал! — попрощался сопровождающий полковник и мягко закрыл дверь.
Маша включила свет и тихо охнула.
Квартира была абсолютно пуста. Даже стула не было… Зато на полу гостиной, на листе газеты, обнаружилось несколько пачек с долларами, а на верхней было написано от руки: «Потратьте на обстановку». Рядом лежал мобильный телефон.
— Доброе утро, Машенька.
Полковник обнял жену и предложил позавтракать. Она вопросительно обвела взглядом квартиру.
— В «Арагви», — уточнил генерал.
Далее они завтракали под неустанным оком охраны, а потом посетили ЦПКиО, где долго стояли под колесом обозрения и делали то, что обычно люди в их возрасте наблюдают по телевизору, — они целовались…
Полковнику Штыкову, возглавляющему охрану новоиспеченного генерала, эти нежности не понравились. Густо сплюнув, он позвонил из машины и поинтересовался, как идет закупка мебели для квартиры Бойко. Ему ответили, что все нормально, кухня в квартиру уже установлена, и спросили, плазму покупать или обыкновенный.
— Чего?.. — не понял Штыков.
— Телевизор какой?
— Обыкновенный, — уточнил начальник охраны и снова сплюнул, на сей раз себе на ботинок…
В понедельник генерал-майор был на приеме у министра МВД. Они разговаривали как люди штатские, безо всяких обиняков.
— Знаете, сколько стоят ваши колеса?
Иван Семенович развел руками.
— Больше пятидесяти миллионов.
Министр был мужчиной крепким, спортивного телосложения, человеком русским, но со сросшимися бровями, а также с проплешинами в прическе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85