Как истинный русский интеллигент, офицеров он не жаловал, а уж по нынешним меркам и вообще готов был рвать их на кусочки.
Был готов, но не рвал по недостатку сил. Приходилось передоверять это дело другим, большей частью — Григорию, хотя многие золотопогонники отдавались на потеху и другим бойцам отряда.
— Может, больше с ними и не встретимся, — предположил Яков. Все-таки одно дело — уничтожать белую кость на месте, и совсем другое — драться с ними на равных.
— Встретимся, Янкель. Обязательно встретимся. Я эту породу знаю. Настырные. Если что в башку втемяшат, то будут переть как бараны. Или мы, или они. Потому я уже послал кое-кого надежного на поиски братвы. Нас много разбрелось по Руси-матушке. Пусть подсобят маленько. Они тоже на офицеров шибко злые, не откажут. А мы пока здесь подождем. Заодно и прикинем, какой город под свою руку взять лучше. В Питере кавардак. Все друг дружку режут, если не перерезали уже. Москву? Или на юг податься?
— Для Москвы у нас людей маловато. Там народу мильон, а могет и поболе, — вставил Григорий.
Горобец потер руки и взглядом указал на пустую посуду. Мол, наливайте, чего сидите?
Яков с готовностью щедро плеснул по стаканам коньяка из запасов, найденных в каком-то помещичьем доме.
— Людей набрать можно, — выпив и закусив, промолвил матрос. — Опять-таки, братва для такого дела без помощи не оставит. Город богатый, есть где развернуться.
— Сдалась вам эта Москва! Сами слышали: там такое творится, что лишь нас и не хватает. — Яков с сомнением посмотрел на стакан, решительно выдохнул и в несколько глотков влил содержимое в себя.
— А че? Может, и не хватает? Наведем там порядок, засядем в Кремле… — весело гоготнул Григорий.
— Угу. А за едой будем посылать отряды за сто верст. Как Наполеон, — это было одно из немногих исторических знаний Якова, поэтому произнесено было с соответствующей гордостью. Мол, посмотрите, какой я молодец!
Не посмотрели. Григорий как раз усиленно обгрызал баранью ногу, а матрос прикуривал папиросу. Поэтому могучий запас знаний если и был оценен, то своевременной похвалы не получил.
— Думаешь, там жрать нечего? — Горобец спросил, не выпуская папиросу изо рта.
— Конечно. Такую прорвищу народа накормить по нынешним временам — как минимум, Христом надо быть. Многие повезут продукты, когда там отовсюду стреляют? — убежденно проговорил Яков. — Это совсем надо жизнь не ценить.
Он посмотрел на переваривающих информацию сотрапезников и торопливо добавил:
— Я предлагаю идти пока на Смоленск.
— Вот чудак! А мы куда идем? — Гриша даже оторвался от еды.
— Мы просто гуляем в ту сторону, а я предлагаю не просто захватить город, но и сделать его нашей временной столицей. Не понравится — переиграем. Дорог от Смоленска много. И на Москву есть, про прочие я не говорю. Деревень вокруг достаточно, без продуктов не останемся. Да и захватить город не проблема. Там пополнимся, окрепнем и подумаем, стоит ли еще куда-то двигать, а если стоит, то куда.
Остальные выслушали его тираду не перебивая.
— Говоришь, Смоленск? — уточнил матрос. — Ну, а ты, Гриша, как? Согласен с Янкелем?
— Дык мне все едино, батька, — признался здоровяк. — Можно и в Смоленске погостить, раз все равно в ту сторону идем.
— Смоленск… — повторил матрос.
Он пытался вспомнить все слышанное о городе, но слышал он до сих пор немного. Близких корешей из этих краев не было. Если кто и поминал когда здешние места, то ничего существенного в тех разговорах не звучало. Обычный треп в казармах да кубриках.
— Хрен с ним. Пусть будет пока Смоленск, — махнул рукой в знак согласия Горобец. — На первое время сойдет, а там посмотрим. Понравится — такую житуху устроим!
Он как-то враз опьянел и от выпитого, и от бессонной ночи.
— Всех в бараний рог согнем! — привычно поддержал атамана Григорий и, словно подтверждая свои слова, переломил баранью кость.
— Нам бы только офицерье опередить. Вдруг они прут туда же? — пробормотал Горобец.
— Опередим. Пока эти волчины пешкодралом топают, мы по рельсам раз — и в Смоленске! — Гриша весело захохотал. — Они туда, а мы им — занято!
Горобец вскинул на помощника хмельные глаза, и тут же голова мотнулась, едва не рухнула на заставленный закусками стол.
Яков с Григорием с готовностью подхватили предводителя, поволокли его к ближайшему диванчику.
— Я им всем покажу! — взревел по дороге Горобец.
— Успокойся, Федя! Успокойся! Показывать никому ничего пока не надо. Если уж мы вздумали взять власть, то надо будет немного побеспокоиться о жителях. Должен же кто-то хлеб да капусту растить, всякие штучки полезные делать, — примиряюще пробормотал Яков.
— Зачем? Обмануть меня хочешь? — с пьяной подозрительностью осведомился матрос.
— Побойся Бога! Просто пить-есть нам и дальше надо.
— Бога? Бога я побоюсь, — согласился Федор и вдруг выкрикнул: — Но пусть и он меня тогда побоится! Еще посмотрим, кто кого!
Гриша радостно захохотал. Очевидно, представил, как Горобец выходит против всемогущего старца.
Что представлял Горобец, осталось тайной. Рука матроса хапнула кобуру, попыталась открыть ее, однако обмякла и безвольно свесилась с дивана. Матрос захрапел.
— Что? Еще по одной? — предложил Гриша.
— Я пас. — Якова слегка пошатывало. Не то чтобы швыряло из стороны в сторону, но все-таки. — Пойду сосну, пока время есть.
Гриша проследил, как соратник с трудом исчезает в переходнике, и шагнул к столу. Некоторое время могучая рука помощника атамана кружилась над разнообразными бутылками, вцепилась было в коньяк, но потом отпустила его и взялась за бутыль с самогоном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16