– Я смотрю, тут уже все готово.Ворота храма Раздора были открыты, за ними посверкивали боевые кольчуги служителей, перекликаясь с таким же посверкиванием, исходившим от храма Беллоны. Возле фонтана двое жрецов – Эластр и Гвидерий – совещались о чем-то с третьим – пожилым мужчиной, на красном шелке плаща которого золотой нитью было вышито огромное колесо.– Стражники отдают мне честь, ординарец забирает коня – я ведь могу и привыкнуть ко всем этим почестям.Кессиас отвлекся от созерцания трио, стоящего у фонтана, и смерил Лайама оценивающим взглядом.– Можно сделать так, что вам и не придется от них отвыкать. Но этот вопрос мы обсудим попозже.– Я пошутил.– А я – нет.Лайам поспешил сменить тему беседы.– Кто этот старик в красном плаще?– Иерарх храма Фортуны – видите колесо? Он согласился судить этот бой. Перед поединком пройдет моление, потом что-то еще, но выход главных участников все же не за горами. Так что шли бы вы в храм.Пожав плечами, Лайам двинулся было через тупик, но тут же остановился, услышав, как кто-то его окликает. Обернувшись, он увидел чумазую мордочку Мопсы. Девчонка вынырнула из толпы и подбежала к нему:– С добрым утречком, дядя! Что ты здесь делаешь?– Собираюсь зайти в храм – помолиться. Я тороплюсь. А ты здесь зачем?– Тренируюсь, – сообщила девчонка, похлопав себя по карману, и ухмыльнулась, когда там забренчало. – Толпа собралась час назад. Я уже скоро смогу уйти.– А я ухожу прямо сейчас, отмычка. И кстати, какой-то стражник давно глядит на тебя. Ну, я пошел.Лайаму, в общем-то, совсем не хотелось быть грубым. То, что Мопса заговорила с ним, приятно его удивило.– Можно пойти с тобой? Я хочу посмотреть на схватку, но отсюда ничего не увижу. Я слишком маленькая.– Я не буду на это смотреть. Мне нужно побыть в храме.– А-а… – разочарованно протянула Мопса.– Послушай, – начал было Лайам, но заколебался. – Э-э… Оборотень что-нибудь рассказывал о том, что случилось вчера?– О том, что ты сделал для Двойника? Конечно, рассказывал. Ты очень хорошо поступил. Все наши так говорят. Хотя тебе надо бы поменьше якшаться с эдилом.Очевидно, ни Оборотень, ни Шутник и словом не обмолвились о том, что их усыпили. Да и понятно, кому охота ронять себя в глазах членов карады. Впрочем, это все-таки не объясняло, почему девчонка так приветлива с ним.– Ну, ладно, – быстро сказал Лайам, – можешь пойти со мной. Но тебе придется подождать снаружи, пока я кое с кем переговорю. Смотри, не путайся у жрецов под ногами. И не смей ничего красть!– Мне на сегодня хватит, – сообщила Мопса, очень довольная и собой, и таким поворотом дел. Она засеменила вслед за своим строгим “дядюшкой” к чаше фонтана, которую, впрочем, Лайам постарался обойти стороной, чтобы не беспокоить жрецов, судя по всему, еще раз обговаривающих условия поединка. У ступеней, ведущих к храму Беллоны, перед безмолвными рядами служителей новой богини, Лайам остановился и повернулся к девчонке. Движением подбородка он указал на пустующий угол площадки:– Жди меня там. Оттуда тебе все будет видно, и ты никому не помешаешь. Но если кто-нибудь велит тебе отойти – отойди. Поняла?– Конечно, я ведь не дура.– Сомневаюсь, – сказал Лайам и прежде, чем девчонка успела ответить, зашагал вверх по ступеням. Его и впрямь несколько удивляло поведение мелкой отмычки. Та, похоже, совсем не испытывала к нему неприязни, хотя почему – непонятно. Он ведь “якшался” с эдилом, а Мопса была воровкой. Им по всем правилам полагалось бы враждовать. Возможно, Оборотень счел, что Лайам, выручив дух Двойника из беды, оказал тем самым гильдии большую услугу.“Несмотря на то что я, в основном, преследовал личные цели”, – подумал Лайам. Впрочем, это ничего не меняло. Карада все время знала, что чужак связан с властями, и Оборотень, отправляясь в Щелку, не забыл прихватить охрану. Однако почему же он все-таки не запретил Мопсе водиться с ним? Следует ли из этого, что гильдия впредь не станет его беспокоить?Лайам беспрепятственно прошел до дверей храма, и лишь после того, как он перешагнул порог, одинокий страж преградил ему путь копьем и потребовал назвать свое имя.– Лайам Ренфорд. Я пришел повидаться с одним из ваших братьев – Сцеволой.Копье тут же вернулось на место; очевидно, Лайама ждали.– Иерарх Сцевола там, – сообщил почтительно страж и указал на дверцу за алтарем.Там стоял еще один караульный. Услышав имя посетителя, он тут же повел его по узкому коридору в заднюю часть храма. Они спустились по небольшой лесенке и, миновав ряд задрапированных занавесками келий, подошли к последней из них – ее занавеска была отдернута. Караульный объявил о приходе гостя, после чего удалился.Лайам заглянул в келью. Сцевола стоял у правой стены, подняв руки, а широкоплечий приземистый кэрнавонец застегивал на нем перевязь с длинным мечом.“Должно быть, этот служитель и писал записку ко мне”, – подумал Лайам. Потом он заметил Клотена, тот привалился к противоположной стене и сердито покусывал губы.– Доброе утро, квестор, – сказал Сцевола, устало улыбаясь вошедшему.– Иерарх Сцевола. Иерарх Клотен. Лайам намеренно отдал первый поклон юноше, подчеркнув его титул, и был вознагражден яростным взглядом жреца.– Ну что, закончили они там наконец?– Кто, иерарх? – вежливо поинтересовался Лайам.– Эластр, Гвидерий и этот болван из храма Фортуны, кто же еще?– Когда я шел сюда, они совещались.– Тогда я пойду, проверю, почему они там застряли, – заявил Клотен и двинулся к выходу. Дойдя до Лайама, он внезапно остановился, развернулся и ткнул пальцем в Сцеволу: – Запомните, иерарх. Поражение просто недопустимо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94