он был похож на невесомую игрушку, сделанную из яичной скорлупы, хрупкой и нестрашной. Серебристое лезвие неохотно покидало плоть, в которой оно тщетно пыталось выискать пищу. Со стороны казалось, что норг выуживает рыбу – гибкую, серебристую, сопротивляющуюся и в то же время идущую вслед за рукоятью-удилищем наружу. Вырвав меч, Девлик обратил его против застывших призраков и за краткий миг пронзил троих из них. Каждому он целил в лоб, и каждый после соприкосновения с переливающимся клинком отвечал протяжным, приглушенным воем. Один за другим, призраки рассыпались: сначала их лица, затем плечи, руки, торсы и ноги превращались в вороха искр и длинные волны дыма, стремящихся прочь друг от друга и тающих в пространстве. Пустота вокруг Девлика засияла, насытившись неведомой энергией, вылитой из тел трех уничтоженных рыцарей.
Последний уцелевший призрак внезапно ринулся наутек. Девлик поднял меч, чтобы настичь и рубануть его, но лезвие искрами брызнуло ему прямо в лицо, а рукоять обратилась в пыль. Призрак, повернув к колдуну бледное лицо, прижался спиной к черному монолиту и застыл, не сводя с приближающегося к нему врага взгляда пустых глаз. Девлик оглядел себя и увидел, что один из мечей, застрявших в теле, еще цел. Он медленно вынул его и нацелил на лоб призрака. Сейчас он походил на нечеткий набросок, сделанный углем на плохой бумаге, да к тому же еще и размываемый водой. Черты колебались и терялись, проявлялись вновь и дрожали. Призрак боялся.
– Пощади! – простонал он одними губами, беззвучно и тем не менее умоляюще.
– А ты пощадил меня, когда пронзал этим мечом? – спросил Девлик.
– Нет! – казалось, призрак не понимает, какой смысл во встречном вопросе колдуна. – Ты был бы растворен и поглощен – тихо, быстро, безболезненно! В каком-то смысле, ты воплотился бы в нас четверых. А я буду разрушен, потерян, уничтожен навсегда! Как это ужасно…
– Только не для меня! – Девлик покончил с этим глупым разговором, пронзив лоб призрака и проследив за крошечным водопадом из искр, стекающим вдоль поверхности камня. В сущности, он медлил лишь потому, что прыгающее и меняющееся лицо призрака вдруг напомнило ему кого-то. Кого? Наверное, это игры мертвого разума, деградирующего и путающегося уже и в доступных воспоминаниях. Да, именно так! Ведь призрак был похож на Фонрайля. Такого, каким он мог быть тысячу лет назад, вероятно. Какая глупость!
Отбросив в сторону горсть пыли, оставшуюся от рукояти меча, Девлик поддел сапогом сверкающую кучку, в которую превратились останки «молодого Фонрайля». Колдун осторожно заглянул вглубь черной норы, ощупал ее края и рывком забросил тело в темные глубины.
Сначала он очутился в полной темноте, пронзить которую не смогло даже волшебное ночное зрение. Затем, стоило Девлику сделать пару шагов, откуда-то взялся свет. Кажется, он рождался самой тьмой, вдруг перерождающейся и делающей одолжение ослепшим глазам. Ночь блекла, истончалась, сдавалась перед неведомым рассветом, наступавшим сразу отовсюду. Впрочем, яркого светлого дня он так и не дождался. В сумраке, ровном и спокойном, Девлик увидел себя стоящим у стены в большой комнате, сложенной из грубого серого камня. Напротив притаился последний оплот тьмы – ровный черный прямоугольник дверного проема. Рядом с ним, прижав колени к груди, на полу сидело очередное чудовище. С виду оно чем-то походило на человека, вот только руки были длиннее положенного раза в два. Череп с конической высокой макушкой покрывали короткие жесткие волосы, мощная нижняя челюсть с выгнутыми, как у секача, клыками, выступала далеко вперед. Нос был расплющенным пятаком, низкий лоб переходил в плоские, выдающиеся, словно козырьки, надбровные дуги.
Чудовище медленно раскрыло глубоко посаженные глаза и оттуда полился дивный голубой свет, такой чистый и яркий в здешнем полумраке. Толстые черные губы раздвинулись, выпуская дребезжащие, тихие слова:
– Визитер? Или видение?
– Визитер, – спокойно ответил Девлик, готовясь к новой схватке. Огладив ладонью рукоять Вальдевула, которой, к сожалению, совершенно не чувствовала мертвая кожа, он подумал, будет ли его верный меч полезен против этого монстра? Или опять придется пользоваться подручными средствами… какими? Делая шаг вперед, колдун твердо сказал: – Я пришел…
Чудовище, все так же расслабленно сидящее на полу, недовольно шевельнуло ручищей.
– Не тараторь, визитер. Подожди, подожди, сейчас я пороюсь по закоулкам… Ага. Ну что же, здравствуй, Сорген.
– Как? Откуда ты узнал мое имя? – если мертвец может поразиться, Девлик поразился. Его обожгла страшная догадка, но едва он открыл рот, чтобы крикнуть, чудовище хрипло рассмеялось.
– Не бойся, я не стану называть твоего тайного имени – хотя для меня оно, как ты можешь понять, совсем не тайна.
– Кто ты такой? – Девлик быстро оправился от шока и снова попытался взять нить разговора в свои руки. В конце концов, чего ему бояться? Хуже уже не будет.
– Страж, – ответило чудовище.
– М…мм. И все? Никакого имени? – спросил Девлик, про себя подумав – значит, стычки снова не избежать. Чудовище мелко расхохоталось: со стороны это походило на камнепад или кашель умирающего от чахотки.
– А для чего мне имя? Кто будет звать меня здесь, в вечной пустоте и темноте? Папа и мама? – чудовище наконец пошевелилось. Ерзая задницей по полу, оно не поднималось и не сдвигалось в сторону. Просто устраивалось поудобнее. – С тех пор, как Книжник устроил здесь, в этой дыре между мирами, мою дверь, ты первый посетитель. Не считая Книжника, конечно.
– Кто это?
– Однако! У тебя хватило сил и ума, чтобы проникнуть сюда, но при этом ты никогда не слышал о Книжнике.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135