А вот Рунка, напротив, с интересом обнюхивала землю там, где пурпурные лучи коснулись песка, и косилась в сторону странного человека.
Того, как ни странно, больше заинтересовала Рунка, чем Перрен.
– Это же волк! – воскликнул он пораженно. Каспар не ожидал услышать в его голосе скорее восторг, нежели страх. – Настоящий маленький волчонок!
Рунка подняла голову и понюхала руку незнакомца, когда тот присел, чтобы получше разглядеть волчонка. Каспар никогда еще не видел человека, столь мало боящегося волков. Юноша счел его неразумным, потому что Рунка могла и укусить чужака. Зубки у нее были крепкие и по-щенячьи острые, как иголки; она, конечно, не могла нанести такую серьезную рану, как взрослый волк, но до крови часто кусалась.
Светловолосый взглянул на Каспара снизу вверх и улыбнулся.
– Да уж, дела. Много лет я не встречал здесь странников, а тут за неделю сразу две компании. Все – чрезвычайно странный народ, страннее не придумаешь, и все покрыты лягушачьими чернилами.
Ребятня захохотала. Каспар показал им язык – и дети пришли в еще больший восторг, хотя взрослого это не впечатлило.
– И зачем же вы здесь шныряете?
– Вряд ли это называется «шнырять». Мы просто идем на восток, – раздраженно отозвался Каспар.
– Вы украли ценные лягушачьи чернила! – сурово изрек человек. – Повезло вам еще, что охотники ушли. Они бы вам так просто кражу чернил не простили.
– Я охотно заплачу вам, если они такие ценные, – вежливо извинился Каспар, хотя и подумал, что его собеседник спятил. – Мы с удовольствием вернули бы вам похищенное назад. Самим бы хотелось от него избавиться. Светловолосый засмеялся.
– Заплатите, говорите? У вас хорошие манеры, юноша. Те, другие, отказались платить, и теперь они воняют и будут вонять очень долго. Они повели себя не слишком-то учтиво. Не предлагали заплатить за ущерб и даже угрожали напустить на меня зубную боль и нарывы. Но меня это не затронуло, конечно же. Их проклятие умрет вместе с ними.
– А какие они были собой, эти другие? – торопливо спросил Каспар.
– Странная парочка, хотя, конечно, не страннее вас. – Взгляд незнакомца задержался на Перрене и Папоротнике. – Вели с собой хромого коня и девушку. Но пойдемте, избавимся от вони. Иначе она привлечет жабоедов, а все охотники сейчас как раз на болотах. Мы вовсе не хотим, чтобы нас застали врасплох.
Каспар, пожалуй, тоже этого очень не хотел! Он представления не имел, насколько опасны жабоеды, – но нисколько не хотел узнать это на личном опыте. Зато вот избавиться от вони Каспар желал очень сильно; он уже с трудом соображал, так его тошнило от собственного смрада.
Светловолосый старик повел их за собой к дому в самом центре деревни. Это было строение из светлого камня, слишком большое и высокое для такой захолустной деревушки. Человек в широкополой шляпе бодро шагал впереди, помахивая посохом, и нарочито громко бормотал странные слова, то и дело пуская из пальцев лучи синего пламени.
Каспар удивленно улыбался.
– Ну как, ужасает вас могущественное волшебство архимага в изгнании? – вопросил старик. – Это одно из моих имен, есть и иные, но они слишком ужасны и заставят вас трепетать.
– Это уж наверняка, – рассмеялся Каспар. – Архимаг, говорите? Тогда где же ваша магия?
Юноша много раз видел, как три высоких жрицы творят заклинания; в такие моменты сам воздух вокруг них пульсировал волшебством. Похожую силу он чувствовал и в Урсуле, хотя понял это только сейчас. А этот человек просто бормотал себе под нос какую-то белиберду собственного изобретения, не затрагивая никаких сил.
– Ты говоришь на языке, не принадлежащем никому из людей, – обличил его Перрен низким голосом.
– Конечно, – важно отозвался тот. – Я говорю на тайном волшебном наречии хобгормов.
Улыбка Каспара стала еще шире.
– Кого-кого? Хобгормов?
– О да, это великая магия, исходящая из грозовых облаков, – устрашающим голосом изрек незнакомец, так что дети завопили от восторженного ужаса. – Неужели вы не слышали о свирепых созданиях, населяющих небосвод? Они рождаются от грома и молнии и – предупреждаю вас – страшно мстят любому, кто их не почитает!
И снова из пальцев его вырвались вспышки яркого света. Каспар не мог больше сдерживаться и так и зашелся в хохоте.
– Пожалуйста, сир, не тратьте зря камфорное масло… Приберегите его для других, более впечатлительных.
Старик пораженно уставился на него.
– Ты что, волшебник?
Каспар не видел причины, чтобы его переубеждать, когда старик распахнул перед ними двери своего дома. Они все еще находились на побережье, и Каспар ожидал увидеть вязанки сушеной рыбы по стенам, горсти устриц, а может, подстреленных на берегу гусей и уток. Он думал, что окажется в обычном деревенском жилище, где в очаге горит огонь, и беззубая старуха помешивает в горшке кипящий суп. А под столом валяются вонючие псы с траченной молью шкурой и лениво скребутся от блох. В общем, он ожидал увидеть что угодно, только не этот роскошный интерьер, не выложенный плитами блестящий пол, не арку, ведущую в следующую просторную комнату, больше напоминавшую залу.
Плиты были гладкими, отполированными многими ногами. Тонкие, с волосок, прямые линии меж ними говорили, что клал их искусный мастер. Комната за арочным проходом представляла собой широкий зал с деревянными резными опорами, поддерживающими стропила. На огне в самом деле побулькивал котелок, от которого странно пахло. Длинный красивый меч, украшенный по лезвию гравированной надписью, висел на стене над очагом. Каспар попытался прочесть надпись, но в этом искусстве он никогда не был особенно силен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179