Несмотря на свою улыбку, он нервничал. Обращаясь к Веде, он сообщил, что не против выпить глоток виски и закусить парочкой зажаренных яиц.
— А здесь довольно мило, правда? Молодцы, хорошо устроились. Даже радио есть. Держу пари, что вы в курсе всех событий, касающихся убийства Бретта.
— Ты не против, если я закурю? — спросил я Макса. Его рука сразу же ухватилась за рифленую рукоятку.
— На твоем бы месте я бы этого не делал. Я видел подобные трюки в кино. Это небезопасно.
— Слушай, мне все это надоело. Говори прямо, что тебе нужно?
Веда выпрямилась и посмотрела на Макса. Установилась долгая пауза. Атмосфера настолько сгустилась, что можно было вешать на нее плечики для сорочек.
— Я подумал, вы не захотите, чтобы вас разлучили. Мисс Руке очень славная девочка. Вы провели здесь несколько дней, и я надеюсь, Флойд, что ты не все время строгал палочки, когда рядом такая девушка. Я думаю, что вы не успели надоесть друг другу.
— Короче, — рявкнул я.
— Ты же знаешь, как быстро полицейские разлучают влюбленных. И мысли не может быть о любви и браке в камере.
— Продолжай, — крикнул я, и в голосе моем появились нотки, заставившие его снова вцепиться в револьвер.
— Из газет я узнал, что вы прикарманили кругленькую сумму. Жаль, конечно, но такие деньги слишком жирный кусок для вашей парочки. Моя старуха, понимаете, нуждается в деньгах. В день она соглашается на бутылку джина, не меньше. Это для нее что-то вроде лекарства. Поэтому вам придется малость раскошелиться, я доступно излагаю?
— Это не беда, — сказал я, — могу подбросить сотню-другую на лекарство.
— Сотня-другая меня не устраивает, да и мамочку не спасет. — Он поудобнее устроился в кресле. — Если вы хотите быть вместе — платите. Никто, кроме меня, не знает, что вы здесь. Я буду держать язык за зубами, если моя старушка получит джин в количестве, способном удовлетворить ее запросы до конца жизни.
— Наверное, ты прав, Макс.
— Об этом я и говорю, никому неохота быть подсудимым по обвинению в убийстве.
Яичница шкворчала и подпрыгивала на кипящем масле. В течение минуты только эти звуки и раздавались в комнате Потом Макс продолжил:
— Я полагаю, вы пойдете на все, чтобы избавиться от крупных неприятностей.
— Сколько ты хочешь?
— Думаю, двадцати пяти тысяч будет достаточно.
— Ты спятил, — с возмущением выкрикнул я, наклоняясь над столом. — Это же все деньги, которые у нас есть. Как же мы выберемся отсюда без денег?
Он потеребил кончик носа.
— Меня это не касается. — Он притушил сигарету и зажег новую, его взгляд ни на минуту не отрывался от моего лица. — Я знал, что ты не сразу согласишься и будешь норовить подложить мне свинью. Поэтому, прежде чем уйти, я оставил записку. В ней вкратце изложено, куда я пошел и с кем собираюсь встретиться. Она находится у моей старушки. Это на тот случай, если у меня возникнут неприятности. Может, мамочка и пропитана винными парами, но, что касается денег, она не дура. Быстро сообразит, что делать, если я не вернусь. Поэтому, Флойд, без фокусов.
— Почему я должен тебе верить? Допустим, я дам тебе двадцать пять тысяч. Но что мешает тебе нас выдать, когда ты их получишь?
— Я этого не сделаю, — сказал он убежденно. — Ты мне нравишься. Какой мне смысл выдавать вас? Дай мне деньги, и я забуду, что ты существуешь.
Я начал понимать, что чувствует крыса, когда захлопывается дверь крысоловки.
— Ты уверен, что не выдашь? А премия в тридцать тысяч Ты о ней забыл? Ты же можешь ее получить!
Он подпрыгнул и завращал глазами. О ней он забыл.
— Время возвращаться. А тебе раскошелиться, Джексон. Веда положила на тарелку яичницу с беконом. Раскупорив бутылку, она налила виски в стакан.
— Чистое или с содовой? — спросила она, и голос ее был неровный, как наждачная бумага.
— Чистое. Итак, что ты решил, Джексон?
— Отдай ему все, и пусть катится ко всем чертям, — сказала Веда.
Я оглянулся и с удивлением посмотрел на нее. Она чуть-чуть улыбнулась холодной улыбкой, потом вышла из комнаты и вернулась с полной тарелкой в одной и с виски в другой руке.
— Ладно, — махнул я рукой.
Ее улыбка предупредила меня быть начеку. Она подошла к столу, когда я встал. Макс направил ствол на нее, но, как только я зашевелился, перевел на меня. Это было для нас единственной возможностью. Веда выплеснула виски ему в лицо и тут же вцепилась в руку, держащую кольт.
Раздался выстрел. В два прыжка я пересек комнату и ударил Макса в челюсть. Его голова резко откинулась назад и беспомощно повисла. Я схватил револьвер и, когда взглянул на Веду, увидел, что она ранена. Она оперлась о стол, прижав руку к бедру. Сквозь юбку просочилась кровь.
— Веда!
— Все в порядке. Это царапина. Свяжи его. Жесткое выражение ее глаз привело меня в чувство.
— О'кей, — сказал я, выворачивая карманы Отиса. В одном из них находился еще один пистолет 25-го калибра и немного денег в задрипанном бумажнике.
Я снял с него брючный ремень и скрутил руки назад. Видно, я слегка переусердствовал, так как тело вымогателя перегнулось назад. Потом я подошел к Веде. Она приподняла юбку, рассматривая глубокую рану на бедре.
— Не страшно, Флойд. Дай мне мокрую тряпку. Когда я промывал рану, мы не сказали друг другу ни слова. Я налил ей виски и выпил сам.
— Ты молодец, девочка! По правде, нам ничего другого не оставалось. Иначе я не смог бы к нему приблизиться.
— Ты думаешь, он оставил записку своей матери?
— Не знаю.
— Нужно узнать.
— Как это сделать? Мне кажется, гораздо проще уехать отсюда.
— Не в этом дело. Дело в письме.
Я подошел к Максу и встряхнул, пытаясь привести его в сознание. Но я ударил его сильнее, чем того хотел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58