Я ответил, что у нас за жен не платят. Они с пониманием кивнули головой, причем один из воинов сказал: и правильно, белые женщины ничего не стоят, им надо помогать в работе.
— Да, да, совершенно верно! Папуасские женщины выполняют все тяжелые работы, поэтому за жену здесь надо платить одну или даже две свиньи, — смеясь добавил Бентли.
Девушки расхохотались, но беседа сейчас же прекратилась, потому что туземцы стали готовиться к танцам. На середину площадки вышли три папуаса с оригинальными барабанами в руках. Длинный корпус этих барабанов был уже в середине, чем по концам, и по форме напоминал древние клепсидры, употреблявшиеся в старину вместо часов. Барабаны вскоре загудели... Обитатели деревушки и носильщики, нанятые белыми в Порт-Морсби, начали танцы.

— Время спать, — сказал Смуга. — Танцы, видимо, будут продолжаться до утра, а нам надо уже завтра добраться до Пополо.
* * *
Утро встало туманное и влажное. Несмотря на бессонную ночь, носильщики с охотой взялись за работу. Караван поджидал только возвращения женщин, посланных по воду к протекавшему довольно далеко ручью. Смуга был недоволен непредвиденным промедлением. Туземная деревушка находилась на берегу довольно большого ручья, но ее обитатели утверждали, что в ручье обитают злые духи и всякого, кто отважится пить из него воду постигнет беда. Поэтому женщины ежедневно ходили по воду к отдаленному ручью и приносили ее в деревушку в бамбуковых сосудах, делая запас воды, пригодной для питья — по мнению шаманов. Смуге такое промедление было очень не на руку, но он не позволил никому из членов экспедиции брать воду из близкого ручья.
— Неужели мы должны прислушиваться к мнению суеверных дикарей? — возмутился Джемс Бальмор.
— Мы могли бы опровергнуть утверждения шаманов и напиться этой воды, ведь она, видимо, не принесет нам вреда, как утверждают эти шарлатаны, — добавил Збышек.
— Довольно пустой болтовни, господа! — упрекнул их Смуга. — Вы новички в путешествиях такого рода! Вам еще многому надо учиться. Бывает, что смешное, казалось бы, поверье может быть вполне обосновано.
— Вы в самом деле так считаете? — удивленно спросила Наташа.
— Да, конечно, — ответил Смуга. — Вы не думаете, что вода в этом ручье может содержать вредные минералы?
— Или, может быть, какие-нибудь гниющие растения делают ее не пригодной для питья? — добавил Томек. — Впрочем, я заметил, что местные жители бросают в воду ручья всяческие отходы и мусор.
— Нам они тоже советовали следовать их примеру, — вмешался Вильмовский. — По бытующему здесь поверью шаман, если захочет околдовать кого-нибудь, обязательно должен располагать предметом, принадлежавшим жертве. Туземцы верят, что всякий предмет, брошенный в воду становится недостижимым для злых духов и шаманов.
— Это смешное суеверие никому не вредит. Впрочем, кто его знает, может быть вода в ручье и в самом деле вредна, — сказал Смуга. — Было бы глупо, если бы мы из-за такого пустяка рассорились с туземцами.
— Ну, вот и конец ожиданиям! Идут женщины с водой — воскликнул Новицкий.
На краю деревушки показалась вереница женщин. Они несли на плечах по две бамбуковые трубы, заткнутые с обеих сторон деревянными пробками из стволов ароматных растений. Все присутствующие стали утолять жажду. Некоторые туземцы набирали воду в свернутые в трубку листья, другие пили прямо из бамбуковых труб,
Во время ночного гулянья обитатели деревушки подружились с носильщиками из Порт-Морсби, поэтому многие жители во главе с утаме решили сопровождать караван по дороге в Пополо. Все они, не исключая утаме добровольно взяли на себя часть поклажи. Караван отправился в путь.
Носильщики чувствовали себя превосходно. Как и все обитатели морского побережья они боялись горных племен, которые не раз нападали на береговые деревушки. Теперь они в мире и согласии шли вместе со своими вековыми врагами, делились с ними бетелем, признанным здесь повсеместно символом мира. Дружба заключена благодаря белым путешественникам, которые оказались действительно могущественными чародеями. Из близкого уже Пополо они собирались вернуться в родные деревушки на берегу моря. Поэтому теперь они шли в радостном настроении, пели хором песню наскоро сочиненную местным поэтом, в которой прославлялись подвиги великих белых путешественников.
Веселое настроение не прошло даже и после того, как во время одного из постоев утаме заявил, что пора уже возвращаться домой. Эти слова, сказанные им спокойно, были единственным приказом, изданным за все время похода. Путешественникам представился случай убедиться каким огромным авторитетом пользовался утаме среди своих людей, которые без малейшего протеста сразу стали собираться в дорогу и прощаться с белыми путешественниками и носильщиками из Порт-Морсби.
— Посмотрите-ка, друзья, невзрачный парень этот утаме, а каким пользуется уважением у своих, — сказал капитан Новицкий, наблюдая за поведением туземцев. — Нам бы поучиться дисциплины у них!
— Они его уважают, как родного отца, — заметил Томек. — Я только что размышлял об этом и мне пришло в голову интересное сравнение.
— Что за сравнение? Что ты там выдумываешь? — спросил Новицкий.
— Поведение утаме напоминает мне до некоторой степени Смугу. Он тоже пользуется огромным авторитетом и приказания издает не повышая голоса, так как и утаме.
— Ты попал в самую точку, — правильное замечание! — удивленно воскликнул Новицкий. — Но все же есть и разница. Смуга мужчина видный, а этот — карлик!
— Дело не во внешности, а во внутренних достоинствах.
— Ты, видимо, прав, потому что если бы командовали только самые сильные и высокие, то я несомненно был бы вождем!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77