Иногда вы бываете немного легкомысленной, на что я неоднократно намекал вам, но в вашей добродетели я не сомневаюсь.
— Эдуард, ваш панегирик превращает меня из женщины неизвестно во что! — сказала Венеция, опустившись на стул и прикрыв ладонью глаза.
— Вы расстроены, — мягко сказал он. — Это неудивительно. То, что вы узнали, не могло не причинить вам боль, но вы не должны падать духом.
— Сделаю все возможное, чтобы не впасть в отчаяние, — дрожащим голосом пообещала Венеция. — Пожалуй, вам лучше уйти, Эдуард! Не думаю, что смогу продолжать этот разговор без истерики.
— Вполне естественно, что вам хочется побыть одной и обдумать то, что вы услышали. Я оставляю вас в хороших руках, — добавил Эдуард, поклонившись миссис Хендред. — Хочу сказать лишь одно, прежде чем уйти. Возможно, что… э-э… леди Стипл захочет поговорить с вами. Разумеется, вы на это не согласитесь, но, если она пришлет вам письмо, не отвечайте на него, не повидавшись со мной! Я тщательно все обдумаю и не сомневаюсь, что завтра смогу посоветовать вам, в каких выражениях следует составить ответное послание. Умоляю, мэм, не звонить дворецкому, чтобы он меня провожал, — я знаю дорогу!
Эдуард пожал руку хозяйке дома, ободряюще похлопал Венецию по плечу и удалился.
— Если кто-нибудь и должен советовать тебе, как ответить Орелии, то, по-моему… — начала слегка шокированная миссис Хендред. — Впрочем, я уверена, что у него наилучшие намерения. Бедное дитя, ты так расстроена! Как бы мне хотелось…
— Со мной все в порядке! — прервала Венеция, опуская руку и являя изумленной тете смеющееся лицо. — Умоляю, дорогая мэм, не выглядите такой скандализованной! Неужели вы не понимаете, насколько абсурдно… Нет, вижу, что не понимаете! Но если бы Эдуард задержался хоть на минуту, я бы не выдержала и расхохоталась! Боль, отчаяние!!! Да я ни разу в жизни не была так обрадована!
— Венеция! — ахнула миссис Хендред. — У тебя истерика!
— Вовсе нет, дорогая мэм, хотя когда я думаю о той чепухе, которую говорили о моей репутации и моих перспективах на будущее, то удивляюсь, что не лежу на полу и не дрыгаю ногами! Несомненно, Деймрел знает правду! Думаю, он знаком с моей матерью — она представляется мне именно такой женщиной, с которой он должен быть знаком! Теперь, когда я думаю об этом, мне кажется, Деймрел однажды сказал что-то, доказывающее, что он знает ее. Но тогда он пребывал в насмешливом настроении, и я не обратила на это внимания! Но если Деймрел знал о моей матери, почему же он считал, что брак с ним погубит меня? Это форменный идиотизм!
Миссис Хендред испытала очередной шок.
— Умоляю тебя, Венеция! — заговорила она. — Именно поэтому ты не должна выходить за него замуж! Господи, дитя мое, только подумай, что скажут люди! «Какова мать, такова и дочь!» Сколько раз я говорила, что твое положение заставляет тебя быть в высшей степени осмотрительной! Видит бог, обстоятельства достаточно щекотливые — хотя твой дядя уверен, что ты получишь самые достойные предложения руки и сердца. Увидев, насколько ты исключительная девушка — совсем не такая, как твоя мать, хотя должна признать, что внешне ты очень на нее походишь, — любой мужчина без колебаний… Хотя чем больше я думаю о мистере Фокскотте, тем сильнее сомневаюсь на его счет, потому что…
— Не тратьте время на мысли о нем или любом из подходящих женихов, которых вы для меня нашли, дорогая мэм! — прервала Венеция. — Во мне куда больше от мамы, чем вам кажется, и единственным подходящим для меня мужем может быть только повеса!
Глава 19
Когда миссис Хендред жила в Лондоне, завтрак ей всегда подавали на подносе в спальню, но Венеция, как и многие другие леди, более энергичные, чем миссис Хендред, обычно вставала рано и отправлялась либо за покупками, либо на прогулку в один из парков. После ее возвращения завтрак ей подавали в гостиную в задней части особняка, а учитывая высокое положение, которое занимала в доме племянница хозяйки, эту обязанность исполнял сам Уортинг, не доверяя ее своему помощнику. Уортинг, как и мисс Брэдпоул, поняли с первого взгляда, что йоркширская племянница миссис Хендред не является деревенской мисс, прибывшей в столицу на испытательный срок, или нуждающейся нахлебницей, не рассчитывающей на чрезмерную предупредительность. Мисс Лэнион была настоящей леди, привыкшей управлять поместьем. К тому же она была приятной девушкой — не фамильярной, но и не высокомерной, — так что прислуживать ей было одно удовольствие. Она могла одним взглядом поставить на место дерзкую лондонскую горничную и в то же время запросто беседовать с Уортингом в гостиной. Они обсуждали такие интересные темы, как домашнее хозяйство, городская жизнь в сравнении с сельской и изменения, происшедшие с тех пор, как Уортинг начал свою блистательную карьеру. Именно он был главным гидом Венеции в Лондоне, так как она никогда не пренебрегала его советами. Дворецкий сообщал ей, какие места стоит посетить, как до них добраться и чем лучше воспользоваться — портшезом или каретой.
Однако на следующее утро после посещения театра по приглашению Эдуарда Ярдли Венеция не стала выходить до завтрака и спрашивать сведения об исторических памятниках. На сей раз ей хотелось знать о самых фешенебельных отелях Лондона. Уортинг сразу же представил ей солидный перечень, изобилующий подробностями, начиная с «Осборна» на Адам-стрит (респектабельного заведения для семей и одиноких джентльменов) до «Гранд-отеля» в Ковент-Гардене, «Грийона», «Кларендона», «Бата» и «Налтни», которые (как и многие другие) обслуживали исключительно знать и дворянство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103