И близость дьявола здесь чувствовалась особенно остро. Эти бесконечные вопли в чаще, от которых мороз шел по коже, эта жара, от которой саднило горло и темнело в глазах, это ощущение ненависти к чужаку, которое, казалось, исходило даже от кустов и деревьев, брызжущих и плюющихся в Дамиана зеленой кровью каждый раз, когда он неловко оступался и с хрустом ломал сочные волокнистые стебли. Дамиану всего-то нужно было отыскать отца Франциска, а тому приходилось ежедневно и еженощно сражаться здесь с дьяволом и его слугами уже много, лет.
А слуг у дьявола здесь хватало. Во-первых, все эти дикари, красные, как вареные раки, от одного вида которых Дамиану становилось настолько не по себе, что он с утроенным рвением принимался читать про себя розарий и осенять все вокруг крестным знамением. Но была у дьявола и еще более худшая паства, занявшая форпосты на берегах Венесуэлы, пробавлявшаяся здесь торговлей рабами и жемчугом, нидерландские лавочники, проклятые протестанты, предавшие истинную веру, вступившие в сговор с нечестивыми жидами и силами тьмы, обманом и силой умножающие неправедные богатства, расползающиеся по земле, как зараза.
Чего стоил только тот факт, что голландские купцы додумались нанимать бежавших от преследований инквизиции ведьм для обеспечения успеха биржевых операций!? Ведь сколько угодно можно было потешаться над суеверием старух и отцов-доминиканцев, лежа в дортуаре коллежа где-нибудь в Севилье или Мадриде, но совсем по-другому выглядели истории о черных мессах и колдунах здесь, в дебрях Южной Америки, где даже самые образованные европейцы шепотом рассказывали об охотниках за головами из тайного ордена ягуара или о белых, погибших страшной смертью от краснокожих шаманов.
Вот с кем не на жизнь, а на смерть бился здесь отец Франциск – и словом Божьим и разящей сталью. Насчет последнего Дамиан не был до конца уверен, но после всех страхов, что натерпелся он в здешних лесах, представить себе отца Франциска в образе сурового воина не составляло для него никакого труда.
Те истинные сыны католической Церкви, что обитали у побережья в убогих хижинах и промышляли торговлей, являлись как бы живым подтверждением подобной догадки. Вынужденное пренебрежение благами цивилизации, хорошими манерами и изысканной одеждой отнюдь не распространялось на употребление самого разнообразного оружия. Они шага не ступали без аркебузы или пистолета, порядочного запаса пороха, сабли и ножа в придачу. Маленький отряд, вышедший на поиски отца Франциска, был вооружен до зубов. Наиболее беззащитен был как раз отец Дамиан, чей арсенал составлял лишь кинжал с резной кипарисовой ручкой в форме креста, не украшенный ни золотой насечкой, ни выгравированным девизом, – безликое оружие, взятое в дорогу человеком без лица. Было у него и еще кое-что, кроме кинжала, но это уже касалось только его самого и никого больше. Флакон с ядом, который Дамиан должен был принять, попади он в руки врагов.
Прокуратор, посылая Дамиана в путешествие, доверил ему священную тайну, узнать о которой не должна была ни одна душа. Дамиан и поклялся, что не узнает. Но прокуратор был печален и суров.
– Человек слаб, – тихо и твердо сказал он. – Изнемогает его плоть, и обманывает его разум. И я не на мученический подвиг тебя посылаю, твое дело – принести весть, и только. Если же попадешь в руки врага, то выпей, не раздумывая, яд, дабы не искушать судьбу, и Господь примет твою жертву и не оставит тебя своей милостью.
До сих пор Дамиану не приходилось искушать судьбу – все шло с Божьей помощью без заминок и без больших неприятностей. По заверениям спутников Дамиана, к утру они уже должны были найти лагерь отца Франциска. Мигель Портеро, который в этом проклятом Богом месте был кем-то вроде алькальда, сразу сказал:
– Отец Франциск о своих планах советуется только с Господом. Но иногда он посвящает и нас. На этот раз он собирался отправиться на восток. Там голландская община строит форт, и это не может никому понравиться, потому что если здесь будет голландский форт, а потом порт, если тут будут приставать голландские суда, то рано или поздно нас всех вытеснят отсюда.
– Слишком нас тут мало, отец Дамиан! – с вздохом подтвердил это заявление кривобокий силач-коротышка, которого все звали просто Хуаном. – Если бы не отец Франциск, который поднимает наш дух, даже и не знаю, что бы мы тут делали… Отчего король не хочет, чтобы эти берега перешли под славный флаг Испании? Отчего не пришлет сюда солдат и корабли?
– Помолчи, Хуан! – строго сказал ему на это Портеро. – Не наше дело указывать королям. Да и отцу Дамиану недосуг с тобой лясы точить. Наверное, не просто так плыл он за моря, как ты думаешь?
Дамиану и в самом деле не хотелось вступать в лишние разговоры. Одна из главных заповедей – слушай, а не говори. Даже в невинных словах может проскочить какой-то намек, какой-то важный секрет, а слово не воробей – вылетит, уже не поймаешь.
Впрочем, как только отряд ступил под полог девственного леса, так и у спутников Дамиана пропала всякая охота разговаривать. Немного полегчало, когда вышли к песчаному побережью, но тут уже все настолько устали, что даже для любопытства уже не было сил.
Шли по раскаленному струящемуся песку, думая каждый о своем. Мигель Портеро был не прочь устроить привал и перекусить чем Бог послал. Поход через непроходимую гилею отнял много сил, и организм требовал подкрепления. Но отец Дамиан, который только вчера сошел с торгового галеона «Святая Тереза», торопился, и перечить ему не следовало, потому что послан он был самим генерал-визитатором Антильских островов, благодетелем, чья власть могла посоперничать с королевской.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88