ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Адам только что сказал Золотой Госпоже, что она не выбирала себе такой участи — быть чудовищем, и куколка ответила: «Возможно, вы тоже…»
И это было истинной правдой. Самое жалкое и униженное существо, какое он когда-либо встречал на свете, открыло ему самую неоспоримую и поразительную из всех истин. Нет, он не выбирал себе судьбы чудовища, за него выбирали обстоятельства. Если бы его мать не приехала за ним во дворец Сент-Поль, он был бы сейчас каким-нибудь поваренком или лакеем, не лучше и не хуже любого другого. Но вместо этого он стал Адамом Безотцовщиной, а завтра будет сиром де Сомбреномом, порождением дьявола, посвятившим себя злу.
Ибо он собирался посвятить себя злу. Нет, только что, в соборе, добро не коснулось его. Разум Адама не настолько был слаб или изменчив; однако он все же испытал сомнение. Ночь перед посвящением в рыцари, против всякого ожидания, затронула самые потаенные струны его души. Но он не скажет об этом никому, даже Лилит. Особенно — Лилит…
***
Рыцарское посвящение Адама де Сомбренома состоялось после торжественной пасхальной мессы. На церемонии присутствовал весь двор Труа. Лилит, стоящая в первом ряду, была ослепительно прекрасна со своим красным щитом, усеянным черными слезами.
Она смотрела на супруга, ослепленная счастьем. Это был самый прекрасный момент в ее жизни, еще более удивительный, чем тот день, когда он спас ее от казни. Адам внушал ей безграничное доверие. Она догадывалась, как он смеется в душе, когда служащий епископ, протягивая ему рыцарский меч, произносит принятую в таких случаях фразу:
— Адам, я вручаю тебе этот меч, чтобы ты сражался во имя Господа. У твоего оружия два лезвия: одно должно разить богатого, который притесняет бедного, другое должно разить сильного, который притесняет слабого.
Она, и только она одна, знала, что Адам поклялся не использовать никакого другого оружия, кроме булавы, которая убила Шарля де Вивре. Она, и только она одна, знала, какую битву им предстоит вести вместе…
Недели, последовавшие за этими событиями, впервые за все время супружества дали им поводы для досады. Первый и самый главный касался именно Лилит. Вот уже два года, как они были вместе, но Лилит никак не могла забеременеть. Приходилось признать очевидное: она бесплодна.
Второй причиной стала связь Адама и Изабо. Теперь, когда он добился всего, чего хотел, любовь королевы начала тяготить и самого Адама, и его верную спутницу… Впрочем, события, которые как раз в данный момент происходили в Париже, вскорости должны были изменить все.
***
В субботу 28 мая 1418 года Пьер Леклер, торговец железными изделиями, отправился спать в обычное время, и никакие предчувствия не терзали его. Пьер Леклер, старшина квартала Пти-Пон, владел, по праву своей должности, ключами от ворот Сен-Жермен и каждую ночь клал их под подушку. Его дом тщательно запирался; сам он спал на втором этаже, а его сын Перрине — на первом, прямо в лавке; кто мог бы отнять у него его сокровище?
Но опасность пришла не снаружи, а изнутри. Перрине Леклер, восемнадцатилетний малый весьма буйного нрава, накануне повздорил в кабаке с компанией солдат, на рукавах которых красовались белые ленты арманьяков. Другой тотчас забыл бы о стычке, но Перрине был довольно злопамятен. Арманьяки оскорбили его? Арманьяки задали ему взбучку? А коли так, значит, следует сдать Париж бургундцам!
Он дождался, когда совсем стемнеет, поднялся в отцовскую спальню, убедился, что тот спокойно храпит, сунул руку под подушку, вытащил ключи и быстро вышел.
К счастью для себя и к несчастью для арманьяков, по пути он не встретил ни одного патруля, без всяких помех добрался до ворот Сен-Жермен и отпер их.
Его поступку сопутствовала невероятная череда случайностей. В этот самый момент по ту сторону крепостных ворот небольшая группа бургундцев под командованием Жана де Вилье, капитана де Лиль-Адана, совершала свой обычный обход. То, что они увидели, походило на галлюцинацию, но нет: ворота действительно открывались.
Они стремглав понеслись к своим, чтобы предупредить их, и вскоре бургундцы вихрем ворвались в Париж, будя горожан криками: «Бургундия, вперед!», «Слава Бургундии и королю!»
Застигнутым врасплох арманьякам только и оставалось, что спасаться бегством, но враги тотчас же принялись преследовать их. Старательнее всего искали двоих: Танги дю Шателя, ненавистного парижского прево, и, разумеется, самого Бернара д'Арманьяка. Но настало утро, а этих двоих все никак не могли отыскать.
Внезапно поднятый с постели, Бернар д'Арманьяк прихватил золото и выскочил на улицу. Он решил спрятаться напротив дворца, у кабатчика с улицы Сент-Поль, которого граф давно знал как человека, преданного их делу. Золото и политические симпатии вполне убедили торговца, и он согласился спрятать беглеца в своем погребе. Там, за грудой винных бочек, имелась довольно большая ниша, которая могла сойти за комнату. Бернар д'Арманьяк укрылся там с запасом провианта, решив отсидеться столько времени, сколько понадобится…
Что касается Танги дю Шателя, то он никуда не прятался. Чувство долга оказалось сильнее, чем забота о себе самом. Прево беспокоился лишь об одном человеке — о дофине Карле. Если дофин и останется жив, то будет лишь жалкой игрушкой в руках своих врагов. Кто знает, впрочем, не захотят ли они просто-напросто избавиться от него, чтобы освободить место для Изабо?
Прево вбежал в комнату, где находился наследник трона, велел ему быстро одеться, и они пустились в бега с небольшой группой сторонников. Утром они уже были в полной безопасности в Мелене.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231
И это было истинной правдой. Самое жалкое и униженное существо, какое он когда-либо встречал на свете, открыло ему самую неоспоримую и поразительную из всех истин. Нет, он не выбирал себе судьбы чудовища, за него выбирали обстоятельства. Если бы его мать не приехала за ним во дворец Сент-Поль, он был бы сейчас каким-нибудь поваренком или лакеем, не лучше и не хуже любого другого. Но вместо этого он стал Адамом Безотцовщиной, а завтра будет сиром де Сомбреномом, порождением дьявола, посвятившим себя злу.
Ибо он собирался посвятить себя злу. Нет, только что, в соборе, добро не коснулось его. Разум Адама не настолько был слаб или изменчив; однако он все же испытал сомнение. Ночь перед посвящением в рыцари, против всякого ожидания, затронула самые потаенные струны его души. Но он не скажет об этом никому, даже Лилит. Особенно — Лилит…
***
Рыцарское посвящение Адама де Сомбренома состоялось после торжественной пасхальной мессы. На церемонии присутствовал весь двор Труа. Лилит, стоящая в первом ряду, была ослепительно прекрасна со своим красным щитом, усеянным черными слезами.
Она смотрела на супруга, ослепленная счастьем. Это был самый прекрасный момент в ее жизни, еще более удивительный, чем тот день, когда он спас ее от казни. Адам внушал ей безграничное доверие. Она догадывалась, как он смеется в душе, когда служащий епископ, протягивая ему рыцарский меч, произносит принятую в таких случаях фразу:
— Адам, я вручаю тебе этот меч, чтобы ты сражался во имя Господа. У твоего оружия два лезвия: одно должно разить богатого, который притесняет бедного, другое должно разить сильного, который притесняет слабого.
Она, и только она одна, знала, что Адам поклялся не использовать никакого другого оружия, кроме булавы, которая убила Шарля де Вивре. Она, и только она одна, знала, какую битву им предстоит вести вместе…
Недели, последовавшие за этими событиями, впервые за все время супружества дали им поводы для досады. Первый и самый главный касался именно Лилит. Вот уже два года, как они были вместе, но Лилит никак не могла забеременеть. Приходилось признать очевидное: она бесплодна.
Второй причиной стала связь Адама и Изабо. Теперь, когда он добился всего, чего хотел, любовь королевы начала тяготить и самого Адама, и его верную спутницу… Впрочем, события, которые как раз в данный момент происходили в Париже, вскорости должны были изменить все.
***
В субботу 28 мая 1418 года Пьер Леклер, торговец железными изделиями, отправился спать в обычное время, и никакие предчувствия не терзали его. Пьер Леклер, старшина квартала Пти-Пон, владел, по праву своей должности, ключами от ворот Сен-Жермен и каждую ночь клал их под подушку. Его дом тщательно запирался; сам он спал на втором этаже, а его сын Перрине — на первом, прямо в лавке; кто мог бы отнять у него его сокровище?
Но опасность пришла не снаружи, а изнутри. Перрине Леклер, восемнадцатилетний малый весьма буйного нрава, накануне повздорил в кабаке с компанией солдат, на рукавах которых красовались белые ленты арманьяков. Другой тотчас забыл бы о стычке, но Перрине был довольно злопамятен. Арманьяки оскорбили его? Арманьяки задали ему взбучку? А коли так, значит, следует сдать Париж бургундцам!
Он дождался, когда совсем стемнеет, поднялся в отцовскую спальню, убедился, что тот спокойно храпит, сунул руку под подушку, вытащил ключи и быстро вышел.
К счастью для себя и к несчастью для арманьяков, по пути он не встретил ни одного патруля, без всяких помех добрался до ворот Сен-Жермен и отпер их.
Его поступку сопутствовала невероятная череда случайностей. В этот самый момент по ту сторону крепостных ворот небольшая группа бургундцев под командованием Жана де Вилье, капитана де Лиль-Адана, совершала свой обычный обход. То, что они увидели, походило на галлюцинацию, но нет: ворота действительно открывались.
Они стремглав понеслись к своим, чтобы предупредить их, и вскоре бургундцы вихрем ворвались в Париж, будя горожан криками: «Бургундия, вперед!», «Слава Бургундии и королю!»
Застигнутым врасплох арманьякам только и оставалось, что спасаться бегством, но враги тотчас же принялись преследовать их. Старательнее всего искали двоих: Танги дю Шателя, ненавистного парижского прево, и, разумеется, самого Бернара д'Арманьяка. Но настало утро, а этих двоих все никак не могли отыскать.
Внезапно поднятый с постели, Бернар д'Арманьяк прихватил золото и выскочил на улицу. Он решил спрятаться напротив дворца, у кабатчика с улицы Сент-Поль, которого граф давно знал как человека, преданного их делу. Золото и политические симпатии вполне убедили торговца, и он согласился спрятать беглеца в своем погребе. Там, за грудой винных бочек, имелась довольно большая ниша, которая могла сойти за комнату. Бернар д'Арманьяк укрылся там с запасом провианта, решив отсидеться столько времени, сколько понадобится…
Что касается Танги дю Шателя, то он никуда не прятался. Чувство долга оказалось сильнее, чем забота о себе самом. Прево беспокоился лишь об одном человеке — о дофине Карле. Если дофин и останется жив, то будет лишь жалкой игрушкой в руках своих врагов. Кто знает, впрочем, не захотят ли они просто-напросто избавиться от него, чтобы освободить место для Изабо?
Прево вбежал в комнату, где находился наследник трона, велел ему быстро одеться, и они пустились в бега с небольшой группой сторонников. Утром они уже были в полной безопасности в Мелене.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231