– Ну, разве теперь кто-нибудь подумает о том, что я красивая мартышка?
– Держу пари, что эту обезьяну гораздо больше заботит её хвост, чем судьба друзей, – сердито проворчал Фистус. – Как я был наивен, когда полагал, что если она будет в образе дрессированной мартышки, то многие проблемы исчезнут сами собой. Надо признать, я недостаточно отчётливо представлял себе, с кем меня свела злодейка-судьба.
– Ах, Фистус, если бы ты только знал, как сложно быть обезьяной в этом мире, – оправдывалась Королина. – Все так и норовят либо засадить тебя в клетку, либо прищемить хвост.
– Не ссорьтесь! – вмешалась Эжелина. – Всё окончилось благополучно, а это главное.
– Всё опять окончилось благополучно лишь благодаря волшебству, – печально вздохнул Фистус. – Не представляю, как живут бедные люди, не умеющие колдовать. Должно быть, большую часть своего времени они проводят в полицейских участках.
Разговор сам собой прервался. У всех было плохое настроение. Обезьяна, хотя и чувствовала себя виноватой, но всё же обиделась на Фистуса. Фистус обиделся на обезьянку. А Эжелина просто грустила.
– Может, пойдём домой? – робко предложила она.
– Ну уж нет, – пробурчал Фистус, – пешком я больше никогда никуда не пойду. Королина обязательно опять втянет нас в какую-нибудь историю.
– И я не пойду, – нахмурилась обезьянка. – Как я покажусь на улице с хвостом, обезображенным этим грязным и мятым бантом!
– Ну хорошо, хорошо, – примирительно проговорила девочка, – не хотите идти пешком – не надо. Не хотите, чтобы кто-то смотрел на грязный бантик на хвосте – тоже не надо. Можно просто стать невидимыми и полететь домой.
– Что ж, – оживился Фистус. – Пожалуй, это выход. Надеюсь, в воздухе Королина будет благоразумнее.
Королина не имела ничего против этого, и друзья взмыли ввысь. Они летели над выкрашенными в красный и зелёный цвет крышами домов, над улицами, до отказа заполненными машинами и пешеходами, над золочёными куполами соборов.
– Смотрите, – воскликнул вдруг Фистус, и все увидели статую короля Фредерика на коне. Она стояла на широкой мощёной булыжником площади, которую огибал закованный в гранит канал. Через канал были перекинуты беломраморные мостики. Их перила были так искусно украшены резьбой, что напоминали кружево. И от этого мостики казались воздушными. За каналом раскинулся королевский парк с безмолвными, словно потонувшими в далёкой тиши аллеями и лужайками, усеянными цветами. Вокруг статуи монарха застыли, точно в почётном карауле, старинные фонари. На их чугунных ножках красовались отлитые из металла листья и бутоны цветов. А на самом верху изголовья фонарей обрамляли фигурные завитки. Любопытные туристы часто сравнивали эти завитки с высокими стоячими воротниками времён королевы Марии Стюарт.
– Какая величественная картина, – задумчиво произнёс Фистус. – Предлагаю отдать дань восхищения этой красоте и трижды облететь вокруг статуи великого короля, спасшего эту страну не только от войн и нищеты, но ещё и от бескультурья.



– Прекрасно! – воскликнула обезьяна.
Она всё ещё чувствовала себя виноватой и, чтобы поскорее заслужить прощение, решила поддержать эту идею.
Сделав круг почёта, друзья разместились на одном из фонарей.
– Король Фредерик – великий человек! – произнёс Фистус, задумчиво глядя вдаль. – Он был мудрым и справедливым. До сих пор в моей памяти сохранилась наша встреча во время моего первого путешествия на Землю. В те времена я был несколько моложе и носил бархатный камзол, отороченный венецианским кружевом. Надо сказать, что мода тогда была куда изысканней, чем сейчас. Так вот. Я попросил у Его Величества аудиенции, и король любезно согласился меня принять. Наша беседа состоялась в тот момент, когда король решал судьбу сорока испанцев, захваченных в плен на поле битвы. Другой бы на его месте казнил своих врагов. Другой казнил бы, но не Фредерик. Даже в свои двадцать лет он был мудрым и милосердным монархом. Он понимал, что, послав этих людей на смерть, ничего не выиграет. И тогда король принял решение, позволяющее ему убить двух зайцев одним выстрелом. Он помиловал пленников и принял их к себе на службу.
– Что ж тут особенного? – хмыкнула Королина.
– А то, что король, во-первых, не пролил зря кровь несчастных людей, виновных лишь в том, что их заставили идти на эту войну. А во-вторых, он приобрёл для своей армии храбрых солдат. Такое решение мог принять только мудрый человек, и я сразу же разгадал во Фредерике незаурядного короля. Он тоже увидел во мне образованного и трезвомыслящего волшебника и даже предлагал мне стать его советником. Какой проницательный король!
– И что же вы? – заинтересованно спросила Эжелина.
– Ты же знаешь, милая девочка, что скромность – моя отличительная черта. Именно из скромности я и не принял этот высокий пост.
Фистус порозовел от гордости и удовольствия.
– Дядюшка Фистус, по-моему, король Фредерик умер семьсот лет тому назад? – спросила девочка, и на лице её отразилось недоумение.
– Какое возмутительное невежество! – воскликнул Фистус в негодовании. – Ты даже не знаешь того, что Фредерик умер семьсот двадцать четыре года тому назад! Какая безграмотная пошла молодёжь!
– Но, дядюшка Фистус, – продолжала девочка, – вы же только что говорили, что лично встречались с королём Фредериком. А этого не может быть! Не хотите же вы сказать, что вам уже семьсот двадцать четыре года!
– Девочка моя, не забывай, что король умер семьсот двадцать четыре года тому назад. А наши с ним встречи происходили гораздо раньше, примерно семьсот пятьдесят лет назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31