Эдуард вернулся из Браззавиля первого сентября. Как только он вошел, я убедилась, что все у меня получится. Он был в таком удивительном настроении, Вивьен, что сердце мое возликовало даже сильнее, чем в церкви. Он загорел, был в отличной форме, добродушен и явно рад, что опять дома. И первым делом он извинился передо мной за свое грубое поведение тогда, несколько месяцев назад.
На выходные мы поехали в наш нормандский в замок и в тишине прекрасной спальни предались страстным ласкам. Казалось Эдуард пытается искупить свою несправедливость по отношению ко мне за последние годы. Его страсть не ослабевала, и он все время говорил о своей любви.
В эти дни Эдуард сделал меня совершенно счастливой, и моя любовь к нему окрепла. Я поняла, как глубоко я люблю мужа и что он для меня значит. Через месяц я сообщила ему о беременности. Конечно, он был рад необыкновенно. И в течение всей моей беременности он оставался любящим, нежным, преданным и внимательным и не знал, что бы еще сделать для меня. Я была совершенно довольна и счастлива.
Конечно, в иные дни меня посещали дурные предчувствия. Я по натуре не хитра, и мой обман по временам меня тревожил. Но когда я начинала чувствовать себя виноватой, я сосредотачивала свои мысли на Эдуарде, напоминая себе, что собираюсь подарить ему дитя, которого он хотел всю жизнь.
Первая жена не оправдала его ожиданий. Я оправдала. Я собираюсь подарить ему долгожданного наследника. Я сохраню его имя и титул. Род де Гренай будет продолжен. Эдуард никогда не узнает, что ребенок не его. Во всяком случае, он будет хорошим отцом, и ребенок будет его ребенком, потому что он его будет любить. Я в этом не сомневалась.
Я была уверена, что Джон Энтони вернулся в Штаты и канул в Лету. Моего настоящего имени он не знает. Для него я – Женевьева Брюно. Потому мне ничто не грозит. И ребенку тоже. Я больше никогда не увижу Джо Энтони. Так я думала.
Младенец родился через восемь месяцев после того, как мы с Эдуардом наслаждались страстным воссоединением в фамильном замке. Эдуард считал, что роды преждевременные, и я с этим не спорила. Девочка была очаровательна – маленькая, хрупкая, и мы назвали ее АРиэль. Она и в самом деле походила на духа, маленького духа.
В первый год жизни Ариэль любил ее до безумия, а потом им опять овладела так хорошо мне известная неудовлетворенность. Он ворчал, что лучше бы она была бы мальчиком, и все время повторял мне, что ему нужен сын. Я знала, что сколько бы мы не предавались любви, я не понесу от Эдуарда. Он бесплоден. Я была в отчаянии. Время шло, его разочарование во мне и в Ариэль не ослабевало, а росло, и я становилась все более нервной и подавленной.
По По французским законам дочь может унаследовать титул и состояние, и Эдуард, конечно, знал это. Но он, Вивьен, был одержимым навязчивой идеей – желанием иметь сына. Это было главным его желанием. Чем больше он говорил со мной об этом, тем яснее я понимала, что это что-то вроде рака, разъедающего внутри.
Когда Ариэль исполнилось два года, характер у Эдуарда стал таким тяжелым, что жить с ним было невозможно. Настроение у него постоянно менялось, он стал вспыльчив, и я его раздражала. Когда, в конце лета, ему неожиданно пришлось уехать, я была рада этому.
У его дяди Жан-Пьера случился сердечный приступ. Поскольку Эдуард был его единственным здравствующим родственником, он должен был отправиться в Браззавиль, чтобы заняться делами дядюшки. Я одобрила его решение и вздохнула с облегчением, когда он уехал. Я радовалась, что несколько недель пробуду одна и восстановлю душевное равновесие.
В ту же неделю Дезире де Мармон собралась на Биарриц: она очень просила меня поехать с ней. Сначала я отказалась, но потом, в последний момент, приняла приглашение. Я взяла с собой Ариэль и ее няню.
Случилось так, что я встретила в Биаррице с одним человеком, Вивьен. Он был другом Дезире и оказался очаровательным и внимательным спутником, с которым я ходила на ленч, каталась по набережной, бывала в кино. Мы быстро подружились. Патри Лангаль был местным землевладельцем. титулованным и женатым человеком. Но жена никогда не приезжала с ним в дом Дезире, и у меня создалось впечатление, что это был не очень счастливый брак. Скоро я поняла, как он меня привлекает, и в один прекрасный день решилась. Я не отвергну его ухаживаний. У меня будет с мин роман. Моему мужу страстно хочется иметь сына. Я подарю мужу сына.
Вот как был зачат Шарль. Должно быть, в моем положении роман с Патри выглядит несколько кратким и сухим, даже хладнокровным. Но это было не так. Хотя не могу признаться, что я пошла на него сознательно, чтобы зачать ребенка.
Патри был человек добрый и любящий, он снова заставил меня почувствовать себя желанной женщиной, и вскоре моя нервозность и мое отчаяние прошли. Ч почувствовала себя счастливой, чего со мной давно уже не было. Конечно, этот роман был совсем не похож с Джо Энтони. Мы с Джо упали друг другу в объятия непреднамеренно, почти случайно; но Патри мне нравился, и я знаю, что ему я тоже нравилась.
Когда у Эдуарда появился сын, он снова стал прежним, тем любезным человеком, за которого я выходила замуж. Он обожал детей и меня. Он стал образцовым отцом и мужем, и мы погрузились в семейное счастье.
Следующие двадцать лет – лучшие годы в моей жизни, Вивьен. Я никогда не оглядывалась назад. Никогда не думала о Джо Энтони. Или о Патри Лангале. Эдуард и дети заполнили всю. Я была довольна, я жила спокойно. Наконец-то ко мне пришло счастье, о котором я мечтала столько лет. Я даже забыла о своем ужасном детстве и том страшном, что случилось со мной в начале моей жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88