— Я видел твою попытку изменить нашему супружеству.— Супружеству! Я ведь не по собственной воле стала твоей женой, как ты не можешь понять! — выкрикнула она внезапно со всей страстью. — У тебя несомненно было несчетное количество женщин, которые были с тобой добровольно либо против их воли. Меня же продали, обменяли, предали ради этого брака! Я хотела… да это неважно! — Она хотела вырваться от него, но он держал ее крепко.— Добровольно, — сказал он.— Что?Он улыбнулся.— Все они были моими по их собственной воле, все мои женщины.— Ах так, — сказала она. — А я — нет!Но он отбросил игривый тон. Он стал вдруг серьезным, и его слова выдавали его напряжение.— Кто-то предал Альфреда, — сказал он мягко. — И меня.— Я устала доказывать свою невиновность!Он все еще держал ее очень крепко. А потом отпустил, посмотрев ей в глаза. Он прошел мимо нее, подбирая ее одежду, потом принес ей.— А я устал обнаруживать тебя бегающей в разных местах без одежды; в местах, далеких от собственного дома.Наконец напряжение стало ослабевать. Она выхватила у него одежду.— Больше ты не увидишь меня неодетой, можешь не волноваться!— А мне нравится, когда ты не одета. Кажется, тогда твой характер становится несколько лучше.— Ты больше не застанешь меня раздетой, — повторила она. — Никогда.— Думаю, застану, — сказал он насмешливо, — потому что я сам раздену тебя. Конечно, если у меня будет настроение и желание.Она отвернулась, а он засмеялся. Стоя к нему спиной, она поспешно одевалась.Он следил за ней с любопытством. И вдруг, к величайшему ее удивлению, схватил ее руку и поцеловал. Потом он прислонил ее спиной к дереву, и его чуткие пальцы коснулись ее щеки, а губы мягко, почти нежно накрыли ее губы. Оторвавшись от нее, он сказал неразборчиво:— Благодарю.— За… за что?— За это утро. Я получил больше, чем мог мечтать. Скажи мне, ты действительно платила собой — так неистово, так страстно — за жизнь другого? А разве не было у тебя ни малейшего желания угодить мне как мужу? Может, случайно, несмотря на ужас перед викингом, ты хоть немного полюбила меня?— Нет! — яростно запротестовала она.— А ты такая очаровательная, — прошептал он.— Я никогда-никогда не влюблюсь в тебя! — пообещала она. — Но не потому, что ты ужасный викинг, я просто, просто…Он снова рассмеялся. Его губы еще раз коснулись ее губ, мягко и легко.— Не нужно бояться, лисица, я тоже никогда не влюблюсь в тебя. — Он не смотрел на нее, и ей показалось, что он стал ей далеким. — Вопреки твоим представлениям, я все еще помню любовь, миледи, — мягко сказал он.Поднялся легкий ветерок и прошелестел над ними. Он снова взглянул на нее.— Я полагаю, твоя любовь к Рауену прошла?— Я… Я, — замялась она. — Конечно же, нет! Но она сказала не правду, страшно покраснела и подумала, что этой глупостью только позабавила его.— Я имела в виду… Он покачал головой.— Мальчику ничего не грозит, леди. Пойдем теперь. Есть несколько просителей, и я буду учиться у тебя законам Альфреда.Он быстро пошел к белому коню, а потом остановился, поджидая ее. Медленно она последовала за ним. Он поднял ее, усаживая на коня, а потом сел верхом позади нее.Он приостановил лошадь у дерева.— Я уже знаю кое-что из законов Альфреда, — сказал он. — Измена королю — самое высшее преступление в стране.— Они не предавали его! — мягко настаивала она. Она почувствовала, как он шепчет ей на ухо:— А измена мужу — второе по тяжести преступление в этой стране.Он молчал, выжидая. Она ничего нс сказала в ответ, и он наконец заговорил.— Рианон, ты должна хорошо понять: несмотря на то, что у тебя на сердце или в уме, я — твой муж.Она не ответила ему, и он коснулся ее подбородка, поворачивая немного ее голову, так, чтобы прочесть ответ в ее глазах. Она освободилась от его прикосновения и опустила глаза.— Рианон…— Я не забуду, что ты — мой муж, — сказала она и тряхнула головой. — Кажется, я не смогу этого забыть никогда!Он улыбнулся, а потом раздался его веселый смех, и его напряженное лицо расслабилось.— Ты удивительна, Рианон.— Правда?— Тебе было совсем неплохо в мое отсутствие. И ты прекрасно со всем справлялась. А когда я вернулся, ты сжала зубы. Но, увы, я все еще не уехал на войну. Мы преследуем одни и те же цели.— Нет, милорд, у нас цели разные, — быстро ответила она.Но он улыбнулся снова.— Да, леди. — Он протянул руку, обводя землю вокруг. — Мы хотим сделать эту землю еще лучше. Процветающей, смеющейся, мирной. Справедливый суд, образование… Может, это будет наш золотой век.Ее глаза расширились от притворного непонимания.— Милорд! Какая у меня власть? Ты только что имел неосторожность напомнить мне, что я здесь не больше, чем твоя служанка!Он покачал головой, забавляясь, ничуть не сомневаясь, что покорность, которую выказывала она, была притворной.— Рианон, ты проявляешь свою власть на каждом шагу. Или мне это кажется? Да, ты — моя жена, и любой муж может что-то требовать от своей жены. Узда, которая накинута на тебя, очень легкая.— Как я уже сказала, — ответила она, — тебе нечего бояться. Ты не позволишь мне вспоминать те времена, когда не ты был здесь хозяином!— Мне все равно, как и что ты будешь вспоминать! — сказал он ей, а потом он стиснул бока лошади, и огромное животное встрепенулось.Она почувствовала сильное движение крупа под собой, тепло, силу и непривычную защищенность у широкой груди своего мужа, когда его рука обнимала ее.Может быть, и возможно между ними что-то вроде перемирия…Приблизившись к стенам своего дома, они увидели со скалы, что ворота открыты настежь и к ним уже стекаются люди, одетые в цвета короля Альфреда.— Что случилось? — пробормотала Рианон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111