Бронзини с грохотом приземлился на залитой гудроном взлетной полосе, едва не вылетев из седла. Оправившись, он слез с мотоцикла и подкатил его к поджидавшему неподалеку микроавтобусу с надписью «Нишитцу». Глядя, как из автобуса на него ошарашено уставилось лицо Джиро Исудзу, он нетерпеливо подкручивал ручку газа.
Наконец японец открыл дверь и вылез наружу.
— Рад, что вы смогли прилететь, Бронзини-сан.
— Ближе к делу, — ответил Бартоломью. — И зовите меня просто Бронзини.
В чем тут у вас проблема?
— Съемка начинаться через два дня. Много работы.
— Через два дня?!
— У нас плотный график. Нужно торопиться. Пожалуйста, садитесь?
— Поезжайте вперед, — отозвался Бронзини, влезая на мотоцикл. — Все это попахивает надувательством.
Во взгляде Джиро Исудзу промелькнуло раздражение. Он помедлил секунду, как будто собирался что-то сказать, но затем лишь мотнул головой и захлопнул дверь автобуса.
Вслед за микроавтобусом Бронзини поехал по направлению к городу. Судя по первому впечатлению, Юма была абсолютно плоской. По сторонам ведущего в город шоссе то и дело попадались закусочные и магазины с уцененными товарами. Кактусов почти не было.
Тем не менее, когда они проехали через окраину города, во дворах кое-где стояли приземистые кактусы-колла. На большинстве домов виднелись рождественские украшения, однако из-за долетавшего из пустыни теплого ветра и отсутствия снега, Бронзини показалось, что сейчас не зима, а лето.
— Как же они, черт побери, собираются снимать рождественскую картину в этом Богом забытом месте? — пробормотал он, проезжая мимо дома в мексиканском стиле, с неизменным патио, вымощенным булыжником. Над входом в дом висел коровий череп, украшенный шапкой от костюма Санта-Клауса.
Бронзини все еще размышлял над этой проблемой, когда автобус подрулил к зданию мэрии города Юма.
— Здесь-то мы что забыли? — спросил он у Джиро, когда тот выбрался наружу.
— У нас встреча с мэром. Я сообщил ему, что вы собираетесь приехать. За мной, пожалуйста.
— С мэром? — проворчал Бронзини. — Надеюсь, на этот раз мне не будут вручать ключи от города. У меня их и так уже столько, что впору открывать сувенирный магазин.
* * *
Бэзил Кловз пребывал на посту мэра города Юма вот уже шесть лет. Он очень гордился своим городом, одним из самых быстрорастущих населенных пунктов штата. Он гордился тремя телестудиями, имеющей немалое стратегическое значение военной базой и кристально чистым воздухом.
Мэр Кловз никогда не сдал бы этот город иностранным агрессорам по доброй воле. Однако когда его пресс-секретарь объявил о том, что в приемной находятся представители кинокомпании, входящей в Корпорацию Нишитцу, а с ними Бартоломью Бронзини, суперзвезда мировой величины, лицо мэра расплылось в радушной улыбке.
— Мистер Бронзини! — вскричал он, сжимая ладонь актера обеими руками. Замечательно, что вы смогли к нам выбраться. Я видел все фильмы с вашим участием.
— Я рад. Спасибо, — негромко отозвался Бронзини.
Все присутствующие единодушно расценили его слова, как признак равнодушия и скуки. На самом же деле, Бронзини всего лишь смущала официальная сторона, сопутствующая его популярности.
— Я был просто потрясен вашим «Конаном-попрошайкой». Вы выглядели таким... таким мускулистым!
— Очень мило с вашей стороны, — пробормотал Бронзини. Он решил не заострять внимания на том, что главную роль в этом фильме сыграл Арнольд Шварценеггер. Бронзини терпеть не мог, когда люди путали его с этим австрийским буйволом, — Что ж, мистер Бронзини, — начал мэр Юмы, жестом приглашая вошедших садиться. — Мистер Исудзу утверждает, что вы решили снять в нашем прекрасном городе свою новую картину.
— Совершенно верно, сэр, — подтвердил Бронзини, и все решили, что таким образом он показал, насколько снисходителен он бывает к другим людям, несмотря на то, что ничего подобного в виду не имелось.
— Вы, конечно же, понимаете, что когда ко мне обращаются незнакомые люди, прошу прощения, джентльмены, — мэр покаянно поклонился сидевшим с непроницаемыми лицами представителям Нишитцу, — и просят выдать лицензию и все такое прочее, мне хотелось бы получить определенные гарантии. Знаете, у нас в Юме снимается не так уж много фильмов, поэтому я и сообщил этим уважаемым господам, что как только они смогут наглядно подтвердить искренность и добропорядочность своих намерений, я сделаю все от меня зависящее, чтобы договориться с городским советом.
Ну, началось, подумал Бронзини. Ему иногда приходилось выступать в роли продюсера, и он уже успел привыкнуть, что в таких ситуациях на него начинали давить. Когда заключаешь с городским властями контракт на съемки в общественных местах, им никогда не приходило в голову, какой доход это принесет в бюджет города, и сколько местных жителей получат работу на съемках. Их интересовало только, что будут иметь с этого они.
— Поэтому, когда мистер Исудзу сказал, что вы готовы приехать и развеять наши опасения, — продолжал мэр, — то я ответил: «Что ж, думаю, этого будет вполне достаточно».
В этот момент в комнату заглянул пресс-секретарь.
— Они уже здесь, господин мэр.
— Замечательно, — откликнулся мэр Кловз. — Пойдемте, нам нужно с ними встретиться.
В дверях комнаты Бронзини поймал Исудзу за руку.
— В чем дело? — прошипел он.
— Тише! Это скоро закончится.
— Черт! — выругался Бронзини, увидев журналистов, устанавливающих телекамеры. По сторонам застыли корреспонденты из газет, уже занеся над блокнотами карандаши.
— Дамы и господа, благодарю вас за то, что вы здесь собрались, громогласно начал мэр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93