Там ставят особую разговорную речь – с чудесной кашей во рту, чтобы свой свояка отличал с первого же слова. А может, Лизавета ошибалась. Ее представления о классах и социальных прослойках в Великобритании были почерпнуты из английских романов начала века. Но с той поры богатейшая Британская империя, где солнце не заходило ни на минуту, благополучно превратилась в самое обыкновенное государство на острове – побогаче одних, победнее других. Так что Уолтер мог быть и сыном герцога, решившим послужить родине в полиции.
– Значит так, леди. Вы садитесь сзади. – Уолтер приветливо распахнул дверцу синего «Фольксвагена». – Если что будет непонятно, спрашивайте.
Лизавета уже привыкла, что здесь всех плохо знакомых дам называют леди, а потому не сделала книксен, прежде чем залезть в автомобиль.
– Меня зовут Элизабет, по-русски Лизавета, но если вам трудно выговорить такое длинное имя, можете называть меня Лиз.
– Ли-за-фетта, – пропел Уолтер. – Как-нибудь справимся. Правда, Джимми?
Джимми только кивнул и тронул машину с места.
– Это наш участок, мы знаем здесь каждый дом, каждую улочку и закоулок, – начал полицейскую экскурсию Уолтер.
Они ехали очень медленно. Километров тридцать в час, не больше. Джимми спокойно рулил и помалкивал. Уолтер болтал. Но оба зорко поглядывали по сторонам. Один раз притормозили – Джимми высунулся в окно и что-то крикнул компании юнцов, игравших на обочине в футбол.
– Что он им сказал?
– Что пора спать.
Лизавета машинально глянула на часы.
– У нас школьники не имеют права шляться по улицам после девяти вечера, – ухмыльнулся Уолтер.
– Вчера около одиннадцати я была в Сохо. По-моему, половина гуляющих там в это время – школьники лет шестнадцати.
– Это не наш участок.
Путешествие, точнее, патрулирование продолжалось. Резко и невнятно пролаяла рация. Уолтер взял трубку, коротко с кем-то переговорил. Сказал несколько слов напарнику. Тот ударил по газам. Теперь они не тащились, а неслись по внезапно стемневшим улицам, лихо вписываясь в крутые повороты. Вообще-то Лизавета не боялась скорости, но в Англии она никак не могла привыкнуть к левостороннему движению, и всякий раз, когда они круто сворачивали от поребрика влево, ей казалось, что они лоб в лоб поймают встречный автомобиль. Молчаливый Джимми был классным водителем, и в аварию они не попали.
– Куда мы приехали? – поинтересовалась Лизавета, когда «Фольксваген» остановился у темного многоэтажного дома.
– Был звонок, что здесь подростки курят травку, – охотно ответил Уолтер. – Пойдем проверим…
– Можно я с вами?
– Только тихо!
Они крались по черной и темной бетонной лестнице. От лифта, к которому было шагнула Лизавета, полицейские отказались, пояснив, что шум может вспугнуть теплую компанию.
Ступеньки были грязные и крутые, от стен пахло не то рыбой, не то кошками, в общем, бедностью. «Самое подходящее место для жуткого преступления», – подумала Лизавета. А заодно стала прикидывать, как они втроем, вернее, вдвоем – свои бойцовские качества Зорина оценивала не слишком высоко, – справятся с группой обдолбанных тинейджеров, которым после двух-трех косячков и море по колено, и вообще все по барабану.
Однако ни преступников, ни преступления они не нашли. Благополучно дотопали до шестого этажа, где, по словам заявительницы, обосновалась компашка курильщиков. Кроме тяжелого запаха конопли и горки окурков, там ничего не было.
– Ушли, – вздохнул Уолтер. Лизавета не поняла, что скрывал вздох – сожаление или облегчение.
Джимми опять ничего не сказал. Молча повернул к лифту. Вниз они уже ехали, а не шли. Лифт был как лифт, если не считать того, что здесь писали и рисовали на стенах с таким же удовольствием, как и в далекой варварской России. Значит, Россию считают варварской не поэтому.
Когда они вернулись к машине, рация пищала отчаянно. Уолтер – вероятно, из опасения нашуметь – оставил трубку в «Фольксвагене». Не особенно прислушиваясь к писклявым выкрикам, он схватил трубку и принялся названивать в участок. Затем, переговорив с дежурным, запрыгнул в автомобиль. Джимми и Лизавета сделали то же самое. Уолтер продиктовал Джимми адрес, и опять началась гонка по темным улицам. Лизавета не спрашивала, что происходит, – сами скажут. И сказали.
– Разбойное нападение на винный магазин, здесь неподалеку. – Уолтер чуть не подавился последним словом – Джимми выжимал из быстрого «Фольксвагена» все, что тот мог дать умелому шоферу.
Тем не менее они опять опоздали – возле магазинчика уже стоял полицейский фургон. Впрочем, патруль без дела не остался. Уолтер и Джимми даже не вылезли из машины – снова короткие радиопереговоры, и они опять в пути. Но теперь ехали медленно, даже очень медленно. Уолтер решил разъяснить иностранной журналистке, что, собственно, происходит.
– Понимаешь, они приехали поздно. Налетчики успели скрыться. Однако, судя по показаниям хозяина, далеко уйти не могли. У нас есть приметы. Сейчас попробуем их найти. Они, конечно, уходили дворами, но путь через дворы ведет именно сюда. Так что никуда они не денутся.
И не делись. Буквально через десять минут Лизавета заметила низкорослого негритенка, уныло бредущего по обочине.
– Этот похож, – почти не разжимая губ, бросил напарнику Джимми.
Он резко затормозил, и оба полицейских бросились наперерез мальчику. При этом хором приказали Лизавете не двигаться. Она послушно осталась на месте и только смотрела в два глаза и слушала в два уха, благо по теплой погоде окна в автомобиле были открыты.
Маленький негритенок с круглой испуганной физиономией не производил впечатления особо опасного гангстера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115