Маневр удался. Джим умышленно опустился несколько сбоку от Эссессили, но в его поле зрения. Он бросился к врагу и, чуть-чуть не достигнув его приподнятой головы, нырнул в сторону, оказавшись позади змея. В ту же секунду он запустил когти своей правой лапы в шею Эссессили, моментально развернул его и вонзил когти левой лапы над глоткой так, что челюсти врага не могли добраться до него.
Эссессили изогнулся, стремясь достать Джима зубами, но тот, махая крыльями, удерживался на расстоянии вытянутых лап от змея. Джим держал голову Эссессили над землей, и, когда змей рванулся, пытаясь освободиться и перевернуться, чтобы придавить Джима своим весом, он не сумел сделать этого.
Силы крыльев Джима не хватало, чтобы поднять взрослого человека, и было явно недостаточно, чтобы удерживать мощное, извивающееся тело морского змея.
Теперь все зависело от воли, так как силы были практически равны: драконья сила Джима против силы Эссессили. Шея змея была тонкой, но не настолько, чтобы шестидюймовые когти и десятидюймовые костяные пальцы дракона могли проникнуть достаточно глубоко в плоть и достичь какого-нибудь жизненно важного органа.
Во внезапном озарении Джим использовал крылья, чтобы прикрыть Эссессили глаза; змей на мгновение ослеп и прекратил бороться, чтобы сообразить, что произошло; и тут Джим продвинул вперед захват с одной стороны и уже хотел проделать это другой лапой, как Эссессили сообразил, что происходит, и начал яростно сопротивляться.
Джим отчаянно вцепился в шею змея, не ослабляя хватки. Эссессили продолжал дергаться еще несколько минут, но он явно не мог сопротивляться бесконечно. Он ослаб, и Джим воспользовался этим, чтобы посильнее сжать его горло. Теперь когти Джима были почти рядом с глоткой Эссессили. Он вложил в них всю свою силу и постарался как можно глубже вонзить их в плоть.
Эссессили обезумел. Он уже не пытался перевернуться, а просто метался, стараясь любой ценой сбросить Джима. Джим почувствовал, как сильно устал. Он закрыл глаза и сосредоточился. За Энджи — и он из последних сил мертвой хваткой вцепился в глотку морского змея.
Внезапно голова Эссессили упала на землю, и он затих.
Джим продолжал стоять, запустив когти в горло морского змея; у него кружилась голова, он не мог поверить, что битва закончилась. Наконец он пришел в себя настолько, что высвободил когти. Он отошел от тела Эссессили и огляделся.
Он увидел, что морские змеи на всех парах устремились к замку.
Разве можно полагаться на обещания морского змея, ведь у него совершенно нет совести, вспомнил он слова Рррнлфа. Джим был совершенно измотан, но сумел собрать все силы, чтобы подняться в воздух, по крайней мере, оказаться вне досягаемости приближающихся морских змеев. Развернувшись, он медленно, с трудом взлетел на стену и вцепился в ее край, как пловец, который проплыл огромное расстояние и наконец достиг кромки берега.
Глава 40
Какое-то время он висел на стене, затем две огромные руки, руки Рррнлфа, очень осторожно, чтобы не причинить боли, взяли его, подняли наверх, в безопасность, и поставили на дозорную площадку.
Плохо соображая, Джим повалился на грубые доски. В глазах у него все поплыло. Драконы не должны падать в обморок.
Однако он потерял сознание, хотя всего на секунду. Очнувшись, он услышал вокруг голоса, которые прорезал единственный женский, отчаянно взывавший к нему.
— Джим! С тобой все в порядке? — Это была Энджи.
— Все прекрасно, — пробормотал он. Однако он не был уверен, что его бормотание было кем-то услышано. — Просто вымотался. — Он умудрился немного возвысить голос. — Дай мне… минуту… перевести дыхание.
Его голова была ясной — признак не только того, что он действительно всего лишь выбился из сил, но и необыкновенной способности восстанавливать силы, которой обладали драконы.
Ему пришло в голову, что, возможно, лучшее, что он может сделать, это вернуться в свое обычное обличье. Он с трудом связал соответствующую пару заклинаний, которые изменили бы его облик и облачили его в одежду и доспехи. Затем он написал их на внутренней поверхности своего лба.
Секундой позже Джим уже стоял на дозорной площадке. Его слегка качало, но он стоял прямо, в человеческом облике и полностью одетый. Он улыбнулся Энджи, которая выглядела очень озабоченной:
— Видишь, Энджи, лучше не бывает.
— Нет, бывает, — отрезала она, — ты бледен как полотно!
Джим заметил, что она и сама очень бледна, но он уже достаточно пришел в себя, чтобы сообразить, что, возможно, сейчас не время об этом упоминать.
— Ну, я быстро восстановлюсь, — ответил он. — Если хочешь, можешь постоять рядом и увидишь.
Энджи неуверенно засмеялась:
— У нас нет на это времени. Пока ты лежал без сознания, один из молодых драконов-наблюдателей прибыл с докладом.
Она отвернулась от него. Джим посмотрел в том же направлении, что и она, и увидел рядом с Секохом молодого дракона, одного из тех, кто был не крупнее самого Секоха. Как только его взгляд упал на них, оба дракона двинулись к нему, и, как ни странно, рыцари расступились перед ними.
— Милорд, — сказал Секох, — выслушай. Расскажи ему, Гнарьо.
Гнарьо несколько раз кивнул, прежде чем заговорить, — верный признак того, что дракон смущен.
— Милорд, — начал он баском, который был слишком высок даже для молодого дракона, — я парил над берегом, наблюдал, на тот случай, если высадятся еще змеи.
— И ты увидел, что змеев прибыло?
— О нет, милорд, — ответил Гнарьо, — но там что-то большое. Что-то огромное появилось из океана!
— Огромное? — переспросил Джим.
— Оно большое… такое большое… — У Гнарьо не хватало слов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123