Ланиус успел бросить на нее быстрый взгляд, когда он усаживался в одну карету, а она в другую, чтобы совершить короткую поездку до собора.
Он все еще отчетливо помнил, как в далеком детстве священники, стоявшие плечом к плечу за спиной архипастыря Букко, не позволяли отцу с матерью и самому Ланиусу совершить молитву в соборе. Сейчас солдаты или моряки Граса окружили площадь, чтобы защитить своего командира на случай опасности. Ланиус был бы счастлив, если бы все эти люди подчинялись его приказам.
Однако изменить что-либо пока было не в его силах. Он вышел из кареты перед входом в собор и огляделся. Площадь – вторая по величине в Аворнисе, только немного меньше площади перед королевским дворцом – была пустынна. Свадебная церемония должна проходить закрыто.
Королевские гвардейцы окружили Ланиуса. К нему подошел возглавлявший их Лептурус.
– Мои поздравления, ваше величество, – произнес он тоном, больше подходящим для соболезнования.
– Все не так плохо, – отозвался Ланиус. Они прошли немного вперед, и мальчик добавил: – Могло быть намного хуже. – Он провел рукой по горлу, объясняя свои слова. Старый гвардеец был единственный во дворце, с кем Ланиус мог поделиться своими мыслями.
– Да, ваше величество, это так, – согласился Лептурус – Вас могли отправить на плаху, как и меня. До сих пор не перестаю удивляться, как я до сих пор жив.
– Ты можешь поделиться своими сомнениями с Грасом. Уверен, он разрешит их.
Когда они подошли к дверям собора, один из приближенных Граса, капитан речной галеры по имени Никатор, подошел к ним, сопровождаемый моряками, которых было вдвое больше, чем королевских гвардейцев. Кивнув Лептурусу, он сказал:
– С этой минуты мы позаботимся о молодом короле.
Старик возмутился:
– Чей это приказ? Никто не предупредил меня.
– Это меня не касается. – Никатор пожал плечами. – Твоим ребятам лучше отойти.
В его голосе прозвучало предупреждение: «Если они не подчинятся, мы сами уберем их».
Королевские гвардейцы шумно выразили свое неодобрение. Многие из них служили еще отцу Ланиуса, королю Мергусу, и теперь открыто заявляли, что Ланиус окажется в большой опасности, оставшись без них. Но мальчик не верил в это. Много раз Грас мог легко избавиться от него вдали от посторонних глаз.
– Все в порядке, – сказал Ланиус.
Судя по мрачному лицу Лептуруса, командир гвардейцев был не согласен с его словами. Он посмотрел на Никатора и сказал:
– Я пойду с его величеством.
Весь его вид говорил о том, что он не отступит.
– Я хочу, чтобы Лептурус был рядом, – поддержал его Ланиус.
Он ожидал, что Никатор начнет спорить. Но морской офицер равнодушно кивнул:
– Хорошо, ваше величество. Он в списке приглашенных. Но даже если бы его там не было, мы бы уладили этот вопрос. Я знаю, что он служит вам с самого рождения.
Едва Ланиус переступил порог собора, у него заслезились глаза, и защипало в носу от густого сладковатого запаха благовоний. Олор, король богов, и его жена Квила, изображенные на огромной фреске, над которой живописцы трудились не один год, возвышались над юным королем Аворниса, однако их взгляд был устремлен на Низвергнутого. Живописец изобразил его в углу свода в тот момент, когда, отвергнутый другими богами, он падал с небес. Судя по довольной, почти высокомерной улыбке Олора, тот был очень доволен, что отправил злобного бога на землю.
Так король богов обрек смертных на нескончаемые несчастья. Может быть, Олор надеялся, что Низвергнутый разлетится на куски, ударившись о поверхность земли. Если так, то он просчитался. Но, скорее всего, ему просто не было дела, что случится после.
Но сейчас у Ланиуса были другие заботы кроме Низвергнутого. Король Грас шел навстречу ему по проходу.
– Добро пожаловать, ваше величество, – произнес он, кланяясь. – Вы оказываете великую честь моей семье.
Возвращая поклон, Ланиус ответил:
– Я рад, что наши семьи породнятся.
На самом деле он не был уверен, что рад этому, но так требовал обычай. Его отец не мог произнести этих слов – король Мергус давно умер. Матери тоже не было рядом – ее сослали в Лабиринт. За неимением других родственников Ланиусу пришлось самому произнести их.
Грас протянул руку, и юный король пожал ее. Это тоже было частью ритуала.
– Тогда идемте, ваше величество, невеста ждет вас.
– Благодарю вас, мой будущий тесть. Я всем сердцем жажду этого.
«Какой я лжец!»
Сосия действительно стояла перед золотым алтарем между архипастырем Букко и королевой Эстрилдой. Ланиус решительно, как будто в бой, двинулся вперед.
Брат Сосии, Орталис, сидел на скамье перед алтарем. Он тоже был членом семьи, но ему в отличие от отца и матери не отвели никакой роли, чтобы участвовать в церемонии. «Его оттеснили в сторону, – подумал Ланиус, – совсем как меня». И неожиданно почувствовал симпатию к брату невесты.
Но Орталис вскоре заставил его пожалеть об этом. Как бы случайно он выставил в проход ногу, когда Ланиус поравнялся с ним. Не заметь жених этого вовремя, он бы упал и разбил лицо. К счастью, мальчик успел отступить в сторону. Орталис бросил на него злобный взгляд. Грас ответил сыну тем же. Никто не произнес ни слова. «Итак, меня приняли в семью», – подумал Ланиус.
Но официальная церемония была впереди. Букко, тоже одетый в красную мантию, но иного, чем у Сосии, оттенка, ожидал, чтобы связать его узами с Сосией и через нее с Грасом и Орталисом. Эта мысль не принадлежала к числу радостных.
Сосия улыбнулась Ланиусу. Букко поклонился так низко, как позволили ему его старые кости.
– Ваше величество, – приветствовал он короля.
Ланиус кивнул архипастырю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157