У наркоманов такое возможно. Героин — не спиртное. Жизнь течет своим чередом, человек моет посуду, убирает по дому, ходит на работу, и все такое. Если получает каждодневную дозу.— Как звали того доктора? — спросил Фастнот. — Который «сидел на игле» и оперировал три, а может, четыре или пять раз в день?— Магер, — ответил Деметер. — Кололся нещадно, но продолжал оперировать, и никто ничего не замечал.— И что произошло? — задал я естественный вопрос.— На один из дней он назначил десять операций, утром проснулся, решил, что столько ему не потянуть, и пришел к нам. Не в этот кабинет, но в политическое управление. Кажется, он до сих пор в клинике.— Превосходный был хирург, — вставил Фастнот.— Вот-вот, — покивал Деметер. — Потом мы опросили парней, с которыми работал Сэкетт. Они не заметили ничего подозрительного. Сэкетт всегда держался особняком, но свои обязанности выполнял добросовестно, то есть каждые двадцать минут выходил на связь, патрулируя залы музея.— Он охранял и африканскую выставку? — спросил я.— Да. Очень интересная экспозиция. Вам удалось осмотреть ее?— Нет.— Напрасно. Там есть удивительные экспонаты.— Мне понравились маски, — вставил Фастнот. — Никогда не видел таких страшилищ.— Так вот, — продолжал Деметер. — Сэкетт попросил, чтобы его включили в охрану африканской выставки. В этом нет ничего необычного. Охранники постоянно меняют смены. Некоторым нужно поработать ночью, чтобы иметь свободные дни. Другие предпочитают побродить по музею от четырех дня до полуночи. Музей закрывается в шесть, и число охранников уменьшается на сорок процентов. Сэкетта включили в охрану африканской выставки, потому что он первый попросил об этом. За месяц до ее открытия.— К тому времени он уже кололся? — спросил я.— Скорее всего. Как мне представляется, те, кто украл щит, понимали, что в музей им не проникнуть, не имея там своего человека. В музее потрясающая система охранной сигнализации. Сплошная электроника. Поэтому они подкатились к Сэкетту, пообещали ему жирный куш, пристрастили к героину, давая его так много, что хватило и жене, а после открытия выставки умыкнули щит.— Как они его вынесли? Через парадную дверь?— Едва ли они заходили в музей. — Деметер выпустил к потолку струю дыма и посмотрел на меня, ожидая моей реакции.— А что им мешало?— Двери. В шесть часов они блокируются электронными замками, — ответил Фастнот.— Кроме одной, — добавил Деметер.— Совершенно верно, — согласился Фастнот. — Кроме одной.— Эта дверь ведет из подвала на грузовую площадку, — пояснил Деметер. — Она тоже блокируется электронным замком, но лишь снаружи. А изнутри ее можно открыть, не поднимая тревоги. Вы меня понимаете?Я кивнул.— Она служит для пересменки охранников. Кроме того, наличия такой двери требуют правила противопожарной безопасности. Сэкетт отнес щит к этой двери, открыл ее, передал сообщникам, а потом еще и сообщил, что щит украден.— Он сообщил о пропаже щита?— Именно так.— А у этой двери не было круглосуточной охраны?— Нет.— Вы поговорили с ним? Я имею в виду Сэкетта.— Мы в тот день не работали. Я спал дома, в собственной постели. А в чьей постели был Фастнот, известно только Господу Богу.Фастнот мечтательно улыбнулся.— Ей исполнилось восемнадцать. Как раз в тот день. Я принес ей красивый подарок.— Нам-то голову морочить не обязательно, — пробурчал Деметер.— Когда вам поручили это дело? — спросил я.— В пятницу. Когда началась наша смена. Мы сразу отправились к Сэкетту, но тот испарился. И знаете, каков итог, Сент-Ив?— Каков же?— Едва ли не единственная наша ниточка — жена Сэкетта.— И она ничего не знает, — добавил Фастнот.— Честно говоря, я в этом не уверен. Возможно, что-то и знает, но не хочет поделиться с нами. Но, кроме этой ниточки, у нас есть и маленькая зацепка.— Неужели? — удивился Фастнот.— Конечно, зацепка эта — посредник из Нью-Йорка, что сидит перед нами.Фастнот опустил ноги на пол, наклонился вперед, его челюсти ритмично двигались, пережевывая резинку, синие глаза впились в меня. Я заметил, что белки чуть покраснели, возможно от недосыпания.— Это точно. У нас есть Сент-Ив.— Который намерен всемерно сотрудничать с нами. — И Деметер так радостно, так дружелюбно улыбнулся, словно я только что сообщил о присвоении ему очередного звания.Я решил, что пора трогаться. Встал и направился к двери.— Премного благодарен за полученную от вас информацию, господа. Если вы найдете грабителей до половины девятого, дайте мне знать в отель «Мэдисон». Если позже — я буду в Нью-Йорке.— Вы слышали, сержант Фастнот? Мистер Сент-Ив будет в «Мэдисоне» до половины девятого.— Я предполагал, что он поселился в «Мэдисоне», — ответил Фастнот. — В «Хилтоне» для него слишком много коммивояжеров.— Если вы что-нибудь услышите, пусть даже это будут шутки безответственных подростков, касательно щита Компорена, вы позвоните нам, не так ли? — Деметер глубоко затянулся, выпустил дым. — Пусть и не по своей вине, но вы замешаны в деле об убийстве, мистер Сент-Ив, и мы хотим, чтобы вы поддерживали с нами связь, если это не слишком обременительно.— Отнюдь. Я всегда готов помочь муниципальной полиции.— Рад это слышать, ибо у меня такое чувство, что в ближайшем будущем нам предстоят довольно частые встречи. И еще...— Да?— Будьте осторожны. — И Деметер ухмыльнулся, словно рассказал мне остроумный анекдот.— Осмотрительны, — добавил Фастнот, когда я уже выходил в коридор, выстланный плитками белого и черного мрамора.Оказавшись на улице, залитой яркими солнечными лучами, я отыскал окно, закрытое жалюзи. И удовлетворенно отметил, что из него хорошо видна автомобильная стоянка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53