Амели Нотомб: «Влюбленный саботаж»

Амели Нотомб
Влюбленный саботаж




«Авторский сборник. Биография голода. Любовный саботаж»: Иностранка; 2006

ISBN 5-94145-392-2Оригинал: Amelie Nothomb,
“Le sabotage amoureux”

Перевод: Наталья Мавлевич, Оксана Чуракова
Аннотация Роман «Любовный саботаж» — автобиографический, если верить автору-персонажу, автору-оборотню, играющему с читателем, как кошка с мышкой.Перед нами тоталитарный Китай времён «банды четырёх», где Амели жила вместе с отцом, крупным бельгийским дипломатом.Политическая карта 70-80-х годов предстаёт перед читателем как на ладони, причём ярко раскрашенная и смешно разрисованная в ключе мастерски смоделированного — но как бы и не детского вовсе — восприятия непредсказуемой Амели. Амели НотомбВлюблённый саботаж * * * Пустив моего коня галопом, я гарцевала среди вентиляторов.Мне было 7 лет. Не было ничего приятнее, чем избыток воздуха в голове. Чем быстрее я мчалась, тем сильнее свистел ветер, сметая все на своём пути.Мой скакун вырвался на простор на площади Великого Вентилятора, в просторечии называемой площадью ТяньАньМэнь Площадь Небесного Спокойствия в Пекине

, и свернул направо на бульвар Обитаемого Уродства.Держа поводья одной рукой, другой я изображала собственное величие, лаская по очереди круп коня и пекинское небо.Элегантность моей посадки восхищала прохожих, плевки, ослов и вентиляторы.Мне незачем было пришпоривать скакуна. Китай создал его по моему образу и подобию: он был горяч и быстр. Его вдохновлял собственный пыл и восхищение толпы.С первых дней я поняла главное: всё, что не красиво в Городе Вентиляторов, то уродливо.А, значит, уродливым было почти все.И, конечно, красивее всех на свете была я.Дело не в том, что эта семилетняя плоть, состоящая из кожи, костей и волос, могла затмить собой ангелов из садов Аллаха или из гетто международного сообщества.Прекрасен был мой неистовый танец средь бела дня, бег моего скакуна и моя голова, подобная парусу, надутому дыханием вентиляторов.Пекин пах детской рвотой.На бульваре Обитаемого Уродства только стук копыт мог заглушить покашливания, запрет на общение с китайцами и пугающую пустоту взглядов.Поравнявшись с оградой, конь замедлил бег, чтобы часовые могли меня опознать. Как и всегда, я не внушила им подозрений.Я проникла на территорию гетто Сан Ли Тюн, где жила со времён изобретения письменности, то есть уже примерно два года эпохи неолита, во времена правления банды Четырёх Название политической группировки в Китае во главе с женой Мао Цзе Дуна — Цзян Цин.

.
«Мир это всё, что имеет место», писал Витгенштейн Витгенштейн Людвиг (1889 — 1951) — австрийский философ и логик, представитель аналитической философии.

в своей замечательной прозе.В 1974 году Пекин не имел места. Не знаю, можно ли выразиться точнее.В семь лет я не читала Витгенштейна. Но ещё раньше, чем я прочла вышеупомянутое умозаключение, я и сама сделала вывод, что Пекин мало походил на прочий окружающий мир.Я приспособилась к нему. У меня был конь, а мой мозг жадно всасывал воздух.У меня было всё. И сама я была вечным приключением.Только в Великой Китайской Стене я чувствовала родственную душу. Она была единственной человеческой постройкой, которую видно с Луны, и уж она-то уважала моё величие. Она не ограничивала взгляд, но устремляла его в бесконечность.
Каждое утро рабыня приходила причёсывать меня.Она не знала о том, что она моя рабыня, и считала себя китаянкой. На самом деле у неё не было национальности, потому что она была моей рабыней.До переезда в Пекин я жила в Японии, и японские рабы были самые лучшие. Рабы в Китае были так себе.В Японии, когда мне было четыре года, моя рабыня обожествляла меня. Она часто простиралась ниц передо мной, и это было приятно.Пекинская рабыня не знала этих обычаев. Утром она приходила расчёсывать мои длинные волосы, которые драла безбожно. Я вопила от боли и мысленно награждала её сотней ударов палки. Затем она заплетала мне одну или две восхитительные косы. Древнее искусство плетения кос в Китае ничуть не пострадало во время Культурной Революции. Я предпочитала одну косу. Мне казалось, что такая причёска больше подходит персоне моего ранга.Китаянку звали Трэ. Такое имя я считала недопустимым и велела ей зваться именем моей очаровательной японской рабыни. Но она только недоуменно воззрилась на меня и продолжала называться Трэ. С тех пор я поняла, что в политике этой страны был какой-то изъян.
Некоторые страны действуют на вас, как наркотик. Китай именно такая страна. Она обладает удивительной способностью делать претенциозными не только тех людей, которые там побывали, но и всех, кто о ней говорит.Самодовольство побуждает к творчеству. Отсюда и огромное количество книг, написанных о Китае. Подобно стране, вдохновившей авторов, книги эти либо хороши (Лейс Симон Лейс — современный французский писатель, автор романа «Новый наряд президента Мао».

, Сегален Виктор Сегален (1878-1919) — французский поэт, этнограф-любитель, путешественник по Индии и Китаю.

, Клодель Поль Клодель (1868-1955) — французский поэт, драматург и дипломат.

), либо посредственны.Я тоже не стала исключением из правила.Китай сделал меня чрезвычайно претенциозной.Но у меня есть извинение, к которому мало кто из дешёвых синоманов может прибегнуть: мне было пять лет, когда я приехала в страну, и восемь, когда я её покинула.Очень хорошо помню тот день, когда я узнала, что поеду жить в Китай. Мне едва исполнилось пять, но я уже поняла главное: мне будет, чем похвастаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29