Чиун смотрел на Немуро Нишитцу.
— Вы дорожите этим бакаяро? — тихо проговорил он.
— Он моя правая рука, — ответил Нишитцу. — Прошу вас, не убивайте его.
Джиро Исудзу не мог поверить своим ушам. Ведь преимущество было на его стороне!
То, что глава Корпорации Нишитцу сказал в следующее мгновение, подсказало Джиро, что, несмотря на видимую сторону дела, это было не так.
— Джиро-кан, — шепнул Нишитцу, — убери свой меч. Это посланник, к которому нужно относиться с уважением.
— Но он вам угрожал! — запротестовал Исудзу.
— И у него есть все средства, чтобы осуществить свою угрозу. Однако он не станет этого делать, зная, что когда прольется твоя кровь, ничто не помешает моим солдатам убить каждого мужчину, каждую женщину, каждого ребенка в этом городе. А теперь, убери меч.
— Обычай требует, чтобы меч обагрила кровь, раз он вынут из ножен, упрямо проговорил Исудзу.
— Если ты хочешь совершить харакири, — холодно заметил Нишитцу, — то это тво5 личное дело. И в том, и в другом случае, ты покойник. Но окажи мне честь, и не тяни за собой мою жизнь, и вместе с ней, все, чего мы добились вдвоем.
Самолюбие Джиро Исудзу было явно уязвлено, но, тем не менее, он спрятал меч. Подбородок его, помимо воли, дрогнул.
— Знайте, японцы, — властно сказал Чиун, — что если бы под угрозой не оказались невинные люди, я вынул и бросил бы к ногам ваши презренные сердца.
— Можете передать мои слова вашим хозяевам-американцам, — со значением ответил Нишитцу. — Я прослежу, чтобы вас пропустили через пустыню.
— Со мной еще двое, мужчина и женщина. Этот мужчина родом из племени, которое обитает неподалеку. Именно туда я и направляюсь.
— Из племени? — переспросил Немуро Нишитцу, ища взглядом своего помощника.
— Индейцы, — объяснил Джиро. — О них можно не беспокоиться. Наши танки окружили их владения. Это мирное племя. Никто из них не пытался пробиться в город, да и впредь не будет. Индейцы не любят белых, своих поработителей.
— Тогда отправляйтесь, — кивнул Нишитцу в сторону Чиуна.
— Еще один пункт, — быстро проговорил Чиун. — Я требую, чтобы вы позволили выкупить детей. Они невинны, и, какие бы цели не преследовало творящееся здесь насилие, дети тут не при чем.
— Они помогают усмирить взрослых. Так я потеряю меньше своих людей и смогу пощадить больше американцев. — Тогда самых младших, — предложил Чиун. — Тех, которым еще не исполнилось восьми. Уж они-то вам не нужны.
— Именно младшие особенно дороги отцам и матерям, — медленно проговорил Немуро Нишитцу. — Однако я согласен освободить учеников, скажем, одной школы в обмен на услугу с вашей стороны.
На лице Чиуна отразилось любопытство.
— Какую?
— Я разыскиваю Бартоломью Бронзини. Если вы доставите его живым и невредимым, я отдаю вам любую школу по вашему выбору.
Чиун нахмурился.
— Бронзини — ваш союзник?
— Он всего лишь пешка.
— Я подумаю над этим предложением, — ответил Чиун, и, не поклонившись, вышел из кабинета мэра.
Джиро Исудзу проводил его полным ненависти взглядом. Затем он обернулся к Нишитцу.
— Не понимаю, почему вы не выдвинули никаких требований?
— Вскоре увидишь, Джиро-кан. Телестудия готова?
— Да.
— Тогда начинай вещание.
— Это приведет их армию в ярость.
— Даже лучше. Это унизит их. Они бессильны, и вскоре об этом узнает весь мир. А теперь, иди!
* * *
Всю дорогу по пути к резервации Мастер Синанджу молчал, глядя в какую то воображаемую точку далеко на горизонте.
Ни Билл Роум, ни Шерил Роуз не пытались заговаривать с ним после того, как Шерил высказала мысль, которая, по ее мнению, могла утешить старого корейца.
— Знаете, может быть, Римо и не погиб. Я читала о человеке, который выжил после неудачного прыжка с парашютом. Такое иногда случается.
— Нет, он мертв, — печально проговорил Чиун. — Я не ощущаю его присутствия. Раньше, в случае крайней необходимости, я мог связаться с ним мысленно. Но не теперь. Римо больше нет в живых.
Машину вел Билл Роум. Они ехали на «Ниндзе» Шерил, который Чиун поставил на колеса легким, почти незаметным движением рук. Все были настолько поражены случившимся за день, что никак не отреагировали на этот очередной подвиг Мастера Синанджу.
В резервацию вела однополосная дорога, заканчивающаяся незапертыми воротами. Рядом с ними стоял столб с деревянной табличкой, надпись на которой почти стерлась под ударами гонимого ветром песка. Первую строчку прочитать было почти невозможно, виднелась только буква "С" в начале какого-то слова, а нижняя гласила «РЕЗЕРВАЦИЯ».
— Я не могу разобрать названия вашего племени, — сказал Чиун, когда они проезжали через ворота.
— Вы все равно его не знаете, — устало отозвался Билл Роум, всматриваясь вперед, где уже показались несколько глинобитных хижин.
— Я и не говорил, что это племя мне знакомо, — категорично заявил Чиун.
— Я просто спросил, как оно называется.
— Кое кто называет нас «Люди Санни Джо». Отсюда я и получил свое прозвище. Я ведь что-то вроде ангела-хранителя племени, а Санни Джо — мой наследственный титул. Его носил еще мой отец.
— Ваше племя — великие воины?
— Черт, вовсе нет, — усмехнулся Роум. — Мы были фермерами, даже в те времена, когда здесь еще не ступала нога белого.
Чиун озадаченно сморщил лоб.
Увидев, что в дверях показались люди, Билл Роум облегченно вздохнул.
Подъехав к одной из хижин, он затормозил и выбрался наружу.
— Эй, Донно, у вас все в порядке?
— Конечно, Санни Джо, — ответил немолодой толстяк в джинсах и выцветшей ковбойке. В руке он сжимал бутылку «Джим Бим». — Что творится?
— В городе случилась беда. Скажи всем — никто не должен выходить из резервации, пока я не скажу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93